Олохо-ка

Жанна едва не заснула, пока потное тело надрывалось над ней. Не то, что бы плотские утехи больше не приносили сладостного удовольствия, просто у клиентов, как правило, напрочь отсутствовала фантазия. Жанна любила свою профессию, и получала достойную по меркам своего провинциального городка оплату, но ей жутко наскучил тот факт, что сластолюбцы приходят к ней только ради удовлетворения своих первичных потребностей, из-за чего в душе респектабельной проститутки понемногу назревал дефицит живого общения. Она была достаточно известна в определенных кругах и была уверенна в своей профессии, но она вряд ли могла похвастаться большим количеством друзей. На дружбу у Жанны не хватало внутренних сил.

Тоску она пыталась запивать в местных барах и кабаках, к несчастью, алкоголь приносил лишь временное утешение — следом пошли наркотики: героин, амфетамины. Скука одолевала двадцатисемилетнюю девушку все сильнее, и на помощь пришли всевозможные формы разврата, представленные многочисленными закрытыми клубами Москвы. Жанна отлучалась в столицу на две-три недели, чтобы «отдохнуть по полной» и навести связи на некоторых желаемых клиентов. Несмотря на растущую зависимость от алкоголя и наркотиков, в целом карьера Жанны шла в гору — она могла жить обеспеченной и полной жизнью.

Клиенты попадались ей разные, обычно скучноватые и немногословные, хотя и в меру вежливые, иногда грубоватые и чересчур эмоциональные. Но, к сожалению, у контингента была одна неприятная черта — отсутствие хоть какого-то образования. Очередь к Жанне собиралась за месяц, но этим остолопам вряд ли суждено было когда-нибудь получить Нобелевскую премию, мягко говоря. Тут не помогут ни купленные дипломы, ни украденные миллионы. Этим почетных представителей элиты интересовал лишь откровенный, как палка, животнейший секс.

И это надрывно сопящее сверху тело, судорожно содрогающееся и мокрое, было подходящим примером этой элиты: богатенькие и влиятельные родители, затонированный Rаngе Rоvеr с бронированными стеклами, подаренный на двадцатипятилетие, две квартиры, личный пентхауз... Хотя, на самом деле, он выделялся из всей толпы. Парень был личностью открытой и увлекающейся, и даже делился с ней какими-то мыслями. Кроме того, он неплохо шутил и был деликатен, наводя Жанну на мысль о возможных долгосрочных отношениях. «Он, конечно, не вундеркинд, но хотя бы книжки почитывает» — думала вскользь девушка, пока парнишка без устали пытался завершить дело.

Звали его Тигром, в народе — Серега Дворцевой. Когда он кончил, уронил свое распухшее не по годам тело на Жанну. Отдышавшись, парень выдавил:

— Люблю тебя, Жанна.

— И я тебя.

— Тебе понравилось, правда же?

— Конечно.

Жанна уже давно потеряла счет этим двум фразам, подающихся в сотый раз на автомате и с безмятежной улыбкой на лице. Но парень, видимо, воспринимал все за чистую монету.

Для себя Жанна уже сделала определенные выводы. Во-первых, Тигр, был наивен, как дитя, в обыденных вещах видя необыкновенное чудо природы, будто авария, произошедшая на его глазах, или же драка дворняжек. Во-вторых, паренек испытывал какое-то нездоровый интерес ко всему тайному, сверхъестественному. В-третьих, паренек крайне неплохо трахался, по крайней мере старался.

Иногда во время «дела», Тигр нашептывал какие-то мантры или