Как кончает сучка

Мы вышли из машины перед гостиницей.

Я посмотрела на него долгим взглядом, зная, что провинилась...

Он засмеялся:

— Чего такая обречённая?

Номер, в котором всё уже стало родным.

Он бросил барсетку на тумбочку в прихожей.

— Ну, вот мы и дома! Теперь ты знаешь, что делать.

Я кивнула и пошла в ванную. Сняла платье, трусики. На мне остались только чулки и сиреневый бюстик. Осмотрела себя в зеркале — тонкая талия, хорошая попа и небольшая грудь. Пшеничного цвета волосы локонами струятся ниже лопаток.

Глаза сияют от возбуждения, в них застыл испуг, но ещё глубже, на самом дне, пляшут чертята.

Он ждал меня, сидя в кресле и потягивая кофе. Поза хозяина жизни, выражение лица соотвественное. Мне 26 лет, ему в два раза больше...

Подтянутый, с кошачьей грацией и вкрадчивым голосом... Скоро уже три года, как я готова выполнять все его желания.

Осмотрев меня, удовлетворённо кивает.

— Хорошо. На колени. Руки на затылок. Глаза закрыть.

Надевает на глаза плотную повязку, на шею — кожаный ошейник. Мягко снмает лифчик, сжимает грудь, выкручивает соски. На запястьях защёлкивается сталь наручников. Дырочка, просто влажная до этого, начинает течь.

— Ноги раздвинь. Грудь в пол.

Слушаюсь...

Проводит рукой по позвоночнику, попе, легко проходится по киске.

— Течёшь, сучка? Хорошо...

Потом руку сменяет некий предмет... Он проходится по позвоночнику, вызывая мурашки, первый удар позволяет опознать предмет — плеть со множеством кожаных полосок. Несколько лёгких ударов скорее ласкают, чем бьют. Я начинаю стонать. Он вставляет палец в дырочку, я подаюсь к нему, но он тут же выходит, даёт мне вылизать его палец, мокрый от моих выделений. Потом вставляет в рот плеть.

— Я тебя всё равно выпорю, но степень порки будет зависеть от твоего поведения. Уронишь плеть — плюс десять ударов.

На пару минут всё замирает. Слышу только его шаги.

Потом — тишина. И вдруг правую ягодицы обжигает дикая боль. Кнут...

— Раз!

— Всего будет двадцать.

Я считаю, слёзы текут из глаз, а смазка из киски. Через 10 ударов он ласково проводит рукой по горящей попке — неужели прощена? — но всё начинается снова. Он разрешает кричать, но я боюсь выронить плеть изо рта — кажется, я не выдержу ни одного лишнего удара, мне больно, но я возбуждена до предела и скорее хочу почувствовать в себе его член, чтобы он трахал меня так, как захочет, долго, во всех позах...

— Двадцать! — выдыхаю я неразборчиво из-за плети во рту.

— Что надо сказать?

— Спасибо, господин...

— Встань, подойди к кровати. Сюда, сюда.

Я ничего не вижу через повязку, он направляет меня.

— Упрись руками в кровать. Попу выше.

Проводит пальцем по позвоночнику, гладит попу — и вдруг резко хватает меня за выпоротые ягодицы, сжимая их.

— Ты моя, сучка! Ты принадлежишь мне!

И он входит в меня сзади. Все мои чувства концентрируются там, где его член трахает меня, а потом он делает резкий толчок, входит до самого конца и на минуту замирает, я пытаюсь сжать его, пытаюсь насаживаться, но он крепко держит меня и тянет эту сладкую муку.

— На кровать, на