Ну, наконец то. На этот раз не профукал отпуск. Господи! А как же сильно хотелось приехать, посмотреть, что поменялось в моем родимом райцентре, пока я отдавал свой долг Родине. Увидеться со своими друзьями и подругами. Изголодавшись по девчонкам, втайне мечтал какую нибудь нанизать на свой флагшток. Все равно кого, лишь бы вонзиться в горячее влагалище. Мечтал, но понимал, что это практически нереально. Я уже знал, что большинство моих знакомых девчонок разлетелись кто куда. Одни повыходили замуж, другие пропадали на морях, третьи трудились в стройотрядах, а некоторые укатили в деревни к своим дедушкам и бабушкам. Но как говорят, надежда умирает последней.
Радости матери не было предела. Любимый сыночек вернулся. Пусть всего лишь в отпуск, но вернулся. Хотя и расстроилась, что не может оставить на время моего отпуска работу. Как раз во время приезда у нее закончились выходные и начиналась неделя изнурительной работы во вторую смену. Я еще учился в школе, когда отец погиб, разбившись на машине. Матери тяжело было одной и работать, и с хозяйством управляться (живем мы в частном секторе), но старалась меня одевать, обувать с иголочки. А я остолоп даже вступительные в ВУЗ завалил и поэтому загремел в нашу родимую армию.
Но самым первым делом надо было отоспаться. После сытной домашней хавки завалился спать. Спать дома это нечто сказочное. Не надо думать, что сейчас тебя поднимут по тревоге и надо будет сломя голову одеваться, хватать оружие и бегать в противогазе, как очумелый. В результате проспал всю ночь и лишь после полудня расклеил заспанные глаза. Несмотря на возражения матери, по быстрому перекусив, умчался по своим друзьям и подругам. Хотелось собрать всех через день-два и отметить мой приезд. Мало кого нашел. Но около десяти челов все же удалось заловить. И естественно через день намечалась грандиозная пьянка. Девчонки придут раньше, чтобы к началу сабантуя приготовить хавчик. Моя задача выпивка и продукты. Но выпивкой я не заморачивался, так как еще с проводов осталось много. Притом некоторые бутылки были с подвохом. Вместо вина там был закрашенный спирт, а бутылка запечатана сургучом. Конечно поморочиться пришлось, пока смог позапечатывать.
Вернулся домой, когда мать уже собиралась на работу. Не забыв рассказать любимому сыночку, где и что брать покушать, она убежала. А я принялся приводить в порядок музон, сортируя для гулянки. Но и в этом благородном деле мне помешали. Загремела калитка и рьяно начал рваться с цепи собака. Наверно пришли свидетели Иеговы, а их, как говорила мать: «сраной метлой надо гнать».
Выхожу. Действительно стоят две шмары, на вид лет 22—25 (ну от силы одной до 27). Хотя не очень то они похожи на иеговистов. Та, что помоложе выглядела очень даже вызывающе. Коротенькая мини-юбка, из под которой выглядывали, обтянутые капроновыми чулочками аппетитные ножки, шикарный бюст.
— Здравствуйте! Дуся здесь живет?, — спросила та, что постарше.
Значит это не иеговисты, а кто то из подруг матери.
— Доброго