Начинаю новую серию рассказов про девочку, которая не могла жить без секса, флирта и соблазнений.
— Вы Алина? — возле меня появляется мужчина, которому так идут его сорок лет, хотя, может даже сорок пять.
— Да, а вы, наверно Гриша? Так замечательно, что у вас получилось меня встретить! — улыбаюсь и тянусь к его щеке губами. Видно, что ему неловко, но и того, насколько это приятно, тоже не скрыть. — Я так благодарна вашей семье и Марине, которая так вовремя вспомнила, что у нее есть родители в этом городе. А мы ведь с ней совсем случайно встретились возле института, так что наверно это судьба, — болтаю без умолку, пока Гриша несет мой небольшой чемодан к машине. По нему видно, что он устал, а тут еще я со своим поездом в час ночи.
Дома нас встречает его супруга, как мне сказала Марина, зовут ее Лена, и она «мировая баба». Она быстренько показывает, что и где у них находится, в том числе и моя комната, выданная мне на месяц, пока я буду на курсах.
Рассыпаясь в благодарностях, достаю торт, ароматный чай и вкусный сыр.
Бегу в душ, после в комнату, расстилаю кровать и смотрю на часы — половина третьего. Где-то стучит дверь, совсем рядом. Смотрю в сторону балкона, и вспоминаю, как Лена рассказывала, что он у них на две комнаты. Раньше, когда здесь жила Марина, родители сделали в соседней комнате мастерскую «для развития ее творческого потенциала», и как раз этот балкон соединяет ее спальню и мастерскую, чтобы она не бродила ночью по квартире и не будила родителей, когда на нее в следующий раз снизойдет вдохновение.
Значит, кто-то решил им воспользоваться. Подхожу, прислоняюсь к холодному стеклу и смотрю на Гришу, папу Марины, который курит на балконе. Он с виду очень крепко сложен, немного угрюм и такая сила от него исходит, по-настоящему мужская. Немного отхожу и наблюдаю за ним уже из тени комнаты, так как свет в ней выключен. Он смотрит в сторону моей двери. Отхожу еще. Не зная, сделает ли он то, о чем я подумала, отхожу еще чуть дальше, снимаю свою маечку и шортики и, не выходя из света, который бросается через окно уличным фонарем, распускаю свои волосы, мягко распутывая их пальцами.
Света становится меньше — значит, он все-таки сделал это, подошел посмотреть. Не поворачиваюсь полностью, лишь немного, чтобы ему лучше было видно мою грудь и животик. Перекидываю волосы назад за спину и иду к кровати. Приподнимаю одеяло и, выпрямляясь, смотрю прямо в его глаза.
Гриша замирает, а я ставлю одну ножку на кровать и ручкой провожу по промежности. Мне чертовски нравится этот свет в его глазах. Дикий, пылающий. Хочу, чтобы между нами сейчас не было этой двери, чтобы он показал мне, каким может быть мужчина. Но он сжимает кулак, делает шаг назад, а потом и вовсе исчезает.
Когда я сюда ехала, я, по обыкновению, представляла, как