я должен Вас смущаться? Из-за моего голого вида?
— Именно. Как мне кажется, это не совсем прилично.
— А Вы купаетесь тоже ведь в голом виде. И ничего.
— Одно дело купаться.
— Спорить с Вами не собираюсь — мне это просто нравится. К тому же это место не общественное, кому какое дело?
— Я не о том. Когда в уединённом месте Вы один — вопрос лишь Вашего желания. А когда есть посторонний?
— Знаете, я могу Вам просто предложить это попробовать. Как Вы сами сказали, что место уединённое, и представьте, что Вы один.
— То есть Вы хотите сказать, что попробовав это, мне это понравится?
— Совсем нет — просто чтобы что-то понять, надо попробовать, ведь так?
Он замолчал, а я опять лёг, но не на спину, а на живот. Он стоял почти надо мной и смотрел на меня.
— А Вы знаете, в Ваших словах есть зерно. Надо попробовать.
— И здорово!
— А Вы не будете против, если я расположусь рядом и мы продолжим беседу.
— Да конечно, никаких сложностей.
Он пошёл к своему месту, взял все свои вещи и перенёс их ко мне поближе, расположившись метрах в двух. Он постоял минут пять, и снял свои трусы. Но не пошёл в море, а сел на полотенце. Вскоре я встал на ноги, чтобы и осмотреться, и освежиться. Немного прошёлся по берегу вдоль набегавших ленивых волн, и с расстояния осмотрел соседа моего. Естественно, в зоне трусов было большое белое пятно, спина сутулая, от чего живот стал казаться ещё больше. Я подошёл, встал перед ним и предложил искупаться. Он согласился и мы вдвоём, почти рядом, пошли в море. Плавая, я спросил:
— А почему Вы при таких суждениях, купаетесь голым?
— С детства так приучен. Правда, всегда ищу вот такие места.
— А я Вас здесь первый раз вижу.
— Я недавно вернулся из командировки. Был два года за границей.
— Где, если не секрет?
— В ГДР.
— Вот те раз? Там же великое множество пляжей нудистов.
— Знаю, видел. Но нам это было запрещено.
— Понятно. Так тем более, здесь, когда есть возможность — пользуйтесь.
— Наверное, Вы и правы. Пожалуй, пора на берег.
Выходили на берег вместе и, практически рядом. Я, как обычно, лёг на живот, а он сел. Минут через пять я тоже сел, зато он лёг. И я впервые внимательно разглядел его тело. Немного дрябловатое, но мышцы чувствуются неплохие. А вот попа не очень — узковатая, и самое главное, почти белая. А солнце уже стало подниматься выше. И, как мне кажется, он сможет просто сжечь кожу. На что я ему и обратил внимание.
— А что делать? Уходить пока не хочу — опять одеть трусы?
— Ну, как вариант — да. Хотя можно намазать кремом для загара.
— Не знаю, есть ли у меня. А у Вас нет?
— Нет. Я с начала лета так загораю — да и видно же.
— Это да — очень замечательно.
— Загар или попа?
— Загар, конечно. А про