Заветная Мечта. Глава Третья: Финал

не мог разобрать, чего в этой фразе было больше: удивления, обиды, разочарования или горя.

— Не чтобы... — он замялся, — трахнуть. Как ты не понимаешь?! Я люблю тебя!

Мама вздрогнула и отстранилась.

— Любишь? И поэтому напоил, чтобы грязно воспользоваться, пока я себя не осознавала?

Даниил дёрнулся, как от тяжёлой пощёчины и поперхнулся словами. Лихорадочные мысли забились в голове, словно растревоженный рой. Безумные голоса наперебой орали что-то своё, и разобрать собственные мысли в их гвалте было решительно невозможно. Юноша схватился руками за голову и сжался в комок у ног любимой, силясь отыскать хоть какую-то ниточку. Рацио. Строгое рацио. В любой ситуации нужно уметь брать себя в руки и усмирять эмоции. Он всегда умел это делать, всегда сохранял рассудительность и взвешенность. Где-то там, за стеною крика и не оформившихся в слова бесноватых мыслей оставался оплот его строгого разума.

— Я тебя не напаивал, — тихо пробормотал парень и моргнул, вдруг осознав эту мысль, — я тебя не напаивал.

Данила поднял голову и встретился взглядом с мамой.

— Я тебя не напаивал и не пользовался.

Его любимая хотела что-то гневно ответить, но слова замерли у неё на языке.

— Ты знаешь, что это правда!

Ведь это действительно было правдой! Ещё тогда, когда юноша предложил маме составить ему компанию в клубе, он заметил, что эта идея привлекает любимую. Она могла скрывать это, обманывать даже саму себя, но он-то это ощущал — не просто ощущал, был уверен, что знает. И так оно на самом деле и было, ведь никто не заставлял маму отправляться в пляшущую толпу и там практически отдаваться в танце первому встречному.

— А ещё... , — Даня внезапно захлебнулся словом, — ... ещё я не пользовался тобой.

Мамины брови гневно сошлись.

— Если бы ты не хотела этого, ты не дала бы себя раздевать...

— ... и целовать...

— ... и обнимать...

С каждым словом, сознание Данилы прояснялось и словно откровение, в голову приходили очевидные мысли.

— Если бы ты не хотела этого, то надела бы под платье трусики! Да и вместо этого платья надела бы что-то другое! Вообще не стала бы его покупать.

Он хотел ещё что-то добавить, но осёкся, видя ошарашенный взгляд любимой и то, как часто-часто моргают её чарующие глаза, в уголках которых появилась влага.

— Прости.

— Господи, какая же я дура, — всхлипнула мама.

— Не надо...

Женщина его мечты уткнулась лицом в сложенные на коленях руки и всхлипнула ещё раз. Потом ещё. И ещё. Её обнажённые плечи вздрагивали от плача.

— Мам...

— Мам, прости меня.

— Пожалуйста, не надо.

Данила прижался к маме, обнял её, хотя она и попыталась скинуть его руки со своих плеч.

— Не плачь...

— ... мам...

— Пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть. Честно.

— Я люблю тебя!

Он гладил любимую по спине, пытался успокоить, шептал простые, но искренние слова и в какой-то момент ощутил, что это действует. Всхлипы стали реже, а потом и вовсе прекратились. Плечи больше не сотрясались, и юноша отыскал в себе смелость, чтобы