Смерть или рождение?

на поток нейтронов, он не постоянен, а словно пульсирует, — ответил Том.

— Аррргхх, я ничего не понимаю, это ерунда какая-то! — поверженно взвыла девушка, откинувшись на спинку сидения и сложив руки на груди.

— Ладно, не ной, видимо люди ещё не так хороши, чтобы точно рассчитывать космические процессы, всего-то на три месяца промахнулись. Мама, убери рассчёты и готовься включить торсионные двигатели.

— До включения осталось двадцать секунд, — сообщил приятный голос.

Корабль ринулся вперёд... Преодолев расстояние, они вылетели прямо перед пунктом назначения. Кроме Омеги Эпсилон 7 в системе была ещё одна звезда Хиана Эпсилон 7 с планетой по имени Нокс, чей размер был соизмерим с нашей Землей, обе удерживались мощной гравитацией на своих орбитах.

— Мама, подлети в сектор F1 перед Омегой. Семьдесят процентов мощности направь на щиты корабля, остальное на аппаратуру. Вышли четыре дрона на измерения. Один на таком расстояние, второе пусть будет тут, — пальцы Тома уверенно показывали местоположения на голограмме. Третий должен погрузиться на расстояние полутрамиллионов километров и последний пусть пробьётся к ядру звезды. Включи автопилот!

— Вас поняла, приступаю к выполнению, — прозвучал мелодичный женский голос.

Том откинулся на кресло:

— Бутылку пиву этому капитану! — засмеялся Хэндрикс.

— Получишь после, — пробормотала Айша не отрываясь от экрана.

Через сферическое стекло над пультом управления открывался превосходный вид на всё происходящее. Омегу Эпсилон 7 разрывали многочисленные протуберанцы, эти всполохи колоссальной энергии выбрасывались с поверхности звезды и уносились далеко в космос. Сначала на раскалёном газовом шаре появлялась точка менявшая цвет от жёлтого до тёмно оранжевого, расширясь до пятна, она становилась тёмно-красной и после взрывалась столбом огня в окружающее пространство.

— Да что с тобой не так, почему так рано? — пробормотал Том.

— Рано или поздно. Это — агония смерти, — мрачно прокомментировала Айша.

— Или рождение чего-то нового! — с улыбкой возразил парень.

— Пусть так, надеюсь проанализировав данные, мы поймем где была наша ошибка. Что там с зондами?

— Четвёртому осталось два миллиона километров, если я правильно понимаю твой интерес.

— Да ты правильно понимаешь мой интерес, — коверкая слова, состроила гримасу Айша. Человечество уже столько лет изучали звезды, без проблем проникали в самые недра малюток. Но чёрт возьми! Что же с гигантами!? Мы ещё ни разу не смогли запустить дрон в ядро звёзды, чья масса в несколько десятков раз превышает массу солнца!

— Может быть мы первые сможем? — жизнерадостно заметил Том.

— Хотелось бы, должны же у меня быть в жизни хоть какие-то потрясения, что затмят предложение твоей руки.

— Если такое случится, то я пойму, что выбрал не ту спутницу жизни. Поставив крест на наши отношения, я посвящу свою жизнь изучению звёзд.

— Так! Я не поняла, ты кого любишь!? Меня или вот эту горячую штучку? — Айша показала пальцем в сторону Омеги...

— Милая, тут даже не надо думать! Конечно Омегу! Однако вставлять член куда приятней в тебя, чем в скопления раскалённых газов температурой около двухсот тысяч градусов.

Звонкий смех залил кабину корабля:

— Это самое милое, что