Изгнание дьявола

с каким-то неистовым ожесточением орудуя членом, словно мощным поршнем. — Покинь это грешное тело и уйди посрамлённым!

Девушка снова застонала, её тело затряслось, а лицо покрыла гримаса исступления, не то от боли, не то от восторга.

— Я имею тебя, нечистый дух! — ревел инквизитор. — Я, хрупкий сосуд, созданный из глины, сокрушаю бессмертную силу зла во имя моего небесного отца!

Из раскрытого рта девушки вырвался громкий стон, тело словно забилось в припадке и неожиданно резко обмякло, словно осело в руках своего мучителя, испытывавшего не менее бурные эмоции. Он поставил её на ноги, и оба, тяжело дыша, слитые воедино, ещё некоторое время переживали угасавшую страсть.

Развязав руки, он обнаружил на её запястьях следы от врезавшихся верёвок.

— Извини! — пробурчал он виновато. — В следующий раз что-нибудь придумаем.

— Знаешь, мне как-то не по душе от этой игры, — сказала она нерешительно. — Всё-таки я крещёная христианка, хотя и не сказать, что сильно во что-то верю... Может, лучше вернёмся к медсестре и стюардессе? Зачем зря костюмам пылиться...

— Ну ты же сама хотела разнообразия, — парировал он. — Даже жёсткости...

— Но не до такой степени. Мне стало не по себе, когда ты схватил меня за горло.

— Ну, этого требовала роль. Если тебе не понравилось, я буду аккуратнее.

Она направилась в душ, но на полпути замерла, словно вспомнив что-то, и обернулась к мужу.

— А что ты там говорил насчёт сестры? — осторожно спросила она.

— Это была фантазия, — улыбнулся он. — Я настолько вжился в свою роль, что меня немного занесло.

Она скрылась в душе, а он так и остался стоять со странной улыбкой на губах. Его мысли унеслись в прошлое, пробуждая давние воспоминания. Они делали его улыбку всё шире и шире.