Однажды в Эссексе

неинтересно в трудовых буднях. Бабушки умирали, на их место приезжали другие, таким образом, замыкая круговорот бабушек в нашем доме. Полячки прошли все тренинги, их ставили работать в пару с кем-то из опытных. Пару раз работал в смене с Ивоной. Она что-то спрашивала, стараясь завести разговор о чём-нибудь. Я безучастно отвечал: да, нет, то, туда. Похоже, её такое общение доставало, и к Рождеству она потеряла ко мне интерес, возможно, затаив обиду. Всё, что мне было нужно.

Это случилось 29 декабря. Так распорядилась судьба. Полдесятого на своём «Comanche» я возвращался с вечерней смены. Жил я в 4-х км от работы и велосипед помогал добираться на работу. Ехал не спеша, и вдруг я увидел впереди идущую Ивону с кучей тяжёлых пакетов. Судя по всему, она возвращалась с супермаркета. Это был хороший шанс. Подъехал тихонько сзади.

— Привет, давай помогу.

— О, ты умеешь разговаривать с девушками?!

— Немного, — взял пакеты и погрузил их на велик, освободив её ручки.

Мы шли по Lexden road разговаривая ни о чем. Ивона рассказала, что разведена, имеет сына 10лет, работала она редкой профессией — цветочным дизайнером. Болтала она легко и много. Незаметно мы подошли к её дому.

— Вот мы и приехали. Я здесь живу.

Я начал снимать пакеты с велосипеда. В тот момент возникло неловкое молчание, какое возникает между мужчиной и женщиной в определённых ситуациях, когда они оба хотят одного, но не знают, какой поприличней назвать предлог.

— Давай я занесу, — нарушил молчание я, чувствуя, что мы можем в этой неловкости расстаться.

Мы зашли на второй этаж, она открыла свою снимаемую маленькую квартиру, и я вошел в узенький коридор, поставил под стенку пакеты.

— Спасибо, — поблагодарила она. — Чаю?

Золотые слова, которых я ждал полтора месяца.

— Спасибо да.

Она ушла на кухню, прогремел чайник. Я разобулся, осмотрелся. Тогда я понимал, что уже просто так оттуда не уйду. Либо я возьму и получу её целиком и полностью, либо побью горшки навсегда.

Зашёл на кухню. Ивона нарезала колбаску и сыр для бутеров.

— Маю бардзо файну зубровку с Польскэи, — между прочим, сказала она.

— Никогда не пил зубровку, — не солгав, сказал я.

В единственной комнате я поставил столик к дивану, начал носить наготовленное, поставил бутеры, колу, бананы, какую-то консерву, тару и т. д. На спинке дивана увидел маленький приемник, нашёл легкую волну. Интерьер был готов. Секунды длились часами, её всё не было. После рыжих толстых неухоженных английских девок Ивона казалась единственным цветком оранжереи среди будяков и чертополохов.

Наконец с бутылкой зубровки она появилась с кухни. В розовой открытой блузке она была великолепна. Я деловито разлил.

— За знакомство, — предложил я и мы выпили.

— Странный ты, не разговариваешь, молчишь, сторонишься всех.

— Да, очень стыдливый. Комплексы, — прибеднился я.

— Не лучшие качества для мужчины.

«Скоро я покажу, какие лучшие качества у мужчины», — почему-то подумалось мне. Налил вторую.

— Давай, чтоб сбывались твои мечты в Англии, — чокаясь, я второй раз в жизни посмотрел в её