Банный день. Часть 2: Между нами девочками говоря

трусики и правда, намокли, неприятно холодя низ.

— Проверим? — хитро прищурившись, предложила Лариса.

— Что-то холодно стало, — ушла я от разговора, — наверное, надо спать ложиться, — и отвела глаза от её улыбающегося лица...

* * *

Больше вечером мы на эту тему не разговаривали, но вот когда легли спать, я, уже засыпая, услышала так узнаваемые стоны и охи из её комнаты. В глаза, словно спички вставили, а в паху засвербело. Выждав, минут пять встала и, замирая от страха, что Ларчик меня услышит, прокралась и осторожно заглянула в её комнату.

Увиденное мной ещё сильнее скрутило низ живота... Лариса лежала на кровати, широко раздвинув ноги. В ногах у неё горел слабый фонарик, освещая тусклым светом. Тихо постанывая, она одной рукой гладила свои небольшие, но упругие грудки с огромными, больше моих сосками. А вторая скользила между ног. Теперь в ночной тишине я слышала, как нежно хлюпает плоть её лона, раздаваясь под настойчивыми пальчиками. С вожделением наблюдала, как два из них проваливаются внутрь и, сделав несколько фрикций мокрые от соков, показываются наружу. Как упоённо чуть ли не вставая на мостик, она теребит клитор, предаваясь безумным ласкам...

Незаметно для себя я сама сжала грудь и через силу «проглотила» стон, рвущийся наружу. Я потекла, не меньше, а, возможно, даже больше чем под ласковыми руками мужа.

— Что же она со мной делает... Эта девчонка... — с восхищением подумала я и вдруг услышала:

— Не стой в дверях... Проходи... — резкий стон восторга, — хочешь, я и тебя поласкаю...

Её голос в этот момент напоминал голос моего милого в минуты страсти. Тот же тембр, те же интонации... Вздрогнув всем телом и опять смешавшись, я ответила хриплым голосом:

— Вот выходила в туалет... Смотрю свет... Зашла проверить, а не горит ли что...

— ... — рассмеялась она и у меня чуть не подкосились колени от него и вызванного им желания.

— Развлекаешься?

— Да-а-а, — она задергалась, и спазмы стали крутить её гибкое тело в оргазме.

Словно полоумная я, развернувшись, убежала в свою комнату. Было желание зарыться с головой под одеяло... Конечно, так ведёт себя ребёнок, но сейчас я мало чем отличалась. В голове был бедлам и сумбур, живот «тянуло», хотелось большого и толстого и много... Титьки ныли, желая ласки, соски бесстыже набухли и терлись о жесткую ткань маечки. Я расплакалась от избытка чувств... Проплакавшись незаметно для себя, уснула.

* * *

Проснулась я оттого, что мне было хорошо. Не открывая глаз ещё сомкнутых сном, раздвинула ноги и застонала:

— Ещё милый... Поласкай меня... Я так соскучилась...

«Его» горячий язычок скользнул по внутренней стороне бедра. Рука властно оттянула в сторону влажные трусики, и я с наслажденьем отдалась его напору. Этот горяче-влажный «сорванец» сначала пробежался по моим губкам и занялся клитором. Вторая рука, скользнув по животу, забралась под маечку и ласкала груди и соски, доставляя мне незабываемое блаженство. Всё было замечательно. Но вот подспудно я ощущала, какое-то несоответствие. И когда этот юркий язычок