Ангельское личико

это даже увидеть, я не понимал этого. Видимо очень долгое время моя душа была наполнено чем-то ненужным для счастья, и я совсем забросил ее. Теперь она переполняется тьмой, глаза Милы заполнили ее светом.

— Я... Я просто не понимаю. Я не о том думал. Я был чем-то отвлечен, убит тьмой и пожирающей системой. Ты вернешь мою жизни или уничтожишь ее остатки, но в любом случае я буду благодарен тебе. Благодарен, что ты озаряешь мир. Благодарен миру, что он существует для того, чтобы смогла появиться ты — главное чудо всего.

Мы о чем разговаривали, но до сих пор я не могу вспомнить, о чем мы разговаривали. Зато я точно помню ее сверкающие глазки. Она положила ногу на ногу, слегка скрючившись, уперлась локтем в коленку и поставила подбородок на кулачок, смотря на меня немного сверху. Ее улыбка освещала любую серую погоду, любую ночь превращала в ясный день.

Голова кружилась. Я сам не заметил, как я начал целовать ее прекрасные, мягкие как вата губки. Глаза ее были прикрыты. Она заглатывала мои губы, будто пытаясь быстро съесть меня, как мороженное. От нашего поцелуя исходили волшебные звуки, схожие с музыкой. Я спустился и поцеловал ее шею, твердую косточку в горле. Спускаясь все ниже и ниже. Я взял в руки самое драгоценное, что я держал — ее шелковистые ножки. Стянув жесткие туфли, которые прошлись по моим штанам, я поставил их и взялся за ножки. Я массажировал их, сжимал в руках, мял, как мнут тесто. Она откидывалась на кресле, качая головой. Она смотрела на меня. Бровки умоляюще стали домиком с просьбой не останавливаться. Она стала расстегивать блузку. Ее ножки медленно, волнисто двигались, раздвигая юбочку. Я видел белые трусики под ними, сверкали и притягивали меня. Я припал губами к ее шоколадной коленке. Я не отвлекался от самого лучшего друга в жизни — от ее колена. Нежно целовал ее ножку и сжимал ее же пальцами, боясь оставить синяк на коленке любимой. Вдруг я почувствовал какую-то ткань на моем лбе. Я поднялся. Она стянула с себя трусики, и теперь они спустились до колена — где я целовал ее. Не отрываясь от ее жаркого взгляда, я спустил до конца трусики.

Я поднялся выше и снова припал губами к ее прекрасному личику, к губкам. При этом я массажировал, мял сначала ее хрупкое плечико, потом вспомнил про кое-что еще и спустился ближе, до груди. Объемной груди было тесно в маленьком лифчике. Лишь слегка надавив на него, она сама выскочила на свободу. Острый, длинный, темный сосочек... я нежно сжимал его и перебирал пальцами. В какой-то момент я почувствовал ее сильное сердцебиение.

Смачные поцелуи жаркой любви продолжались. И теперь вышли за границы прекрасных губ. Я водил губами, по щеке. Ее горячее дыхание обжигало, щекотало мою шею, что я слегка съежился. Мой язык вышел изо рта и полизывал мочку ушки. Затем посасывал губами. Прижимаясь все