Взорванный свет или Максим и Маргарита. Часть 1

простоял голый на коленях со свечой в руке. Сначала стоял как оглушенный, а когда я стала картинно кричать от оргазма и, издеваясь над ним, медленно и красиво сделала молодому придурку минет, заревел навзрыд. Я вылизывала сперму и насмешливо смотрела на своего раба, у него была эрекция. Он чуть успокоился и потом только тихо плакал. Какой острый кайф, давно такого не было! Оргазм до дна! Кайф не от реализованного садизма, не от моей вырвавшейся на волю запредельной похоти, а от того, что я в нём увидела капельки человеческого достоинства, крохи мужской чести, мужчины, в которого я была когда-то влюблена как кошка. И все это давало мне очаровательное чувство, что у меня под каблуком всё ещё мужчина, а не сплошная слизь, ведь давить просто мерзкого безвольного червя мне не интересно!».

Девица закурила очередную сигарету, и посыпались замысловатые термины: «фрустрированная личность», «BDSM», «девиации», «перверзии», «фетишизм», «альголагния»... Следователь остановил её и попросил говорить на кухонном языке обывателей. Девица сказала, что однозначно речь идёт о садомазохизме. Он — нижний, комбинация раба и мазохиста. Она — садистка и домина, т. е. играющая роль госпожи, госпожи его и вообще, по жизни. Насчет ролевых игр и деградации личностей обоих, попросила свозить её поглядеть комнату за зеркалом и разрешения забрать диктофонную запись для детального анализа. Следователь не мог ей отдать вещдок, но на нём висело тройное убийство и сроки поджимали. Он под роспись выдал ей копию диктофонной записи, заказал машину на после обеда и они расстались.

Чтобы как-то освоиться в теме, следователь зашел в служебную библиотеку и нашел в этом убожестве потрепанную книжку двадцатилетней давности. Про садомазохизм было написано, что это грязное извращение буржуазного общества, насилие над телом и личностью... Он пролистнул на главу «Фетишизм», узнал, что фетишизм — гнусное извращение капиталистического общественного строя.., дальше на главу «Онанизм», «онанизм — порождение общества, основанного на эксплуатации человека, рукоблудие, извращение...». С этим уже следователь согласиться никак не мог, вспомнив юношеские годы с неугасаемой эрекцией, вернул книгу, вернулся в кабинет и стал слушать запись дальше...

«Весь день прошел в предвкушении того, как осуществятся мои замыслы. Я всегда на взводе, когда испытываю новую идею, осваиваю новую фантазию. Неведомое сладким ядом дурманит мой разум, а его острота томит моё тело. Внутреннее возбуждение колоссальное. Тварь, раб, эта мерзость в ...облике мужчины сегодня после моего яркого коитуса с его заклятым врагом на коленях приползёт к нашему ложу, с подносом. Он приползёт, чтобы подать нам кофе в постель! Так я задумала! Так я хочу! И так будет!».

Когда они прибыли по известному адресу, следователь равнодушно взирал на тот же, но уже опечатанный казёнными оттисками, кошмар, вызванный взрывом. Только трупы давно увезли в морг. Девица с любопытством разглядывала исковерканную комнату квартиры, где ещё недавно жили люди, текла своя жизнь, кипели реальные страсти пока не разорвались в клочья. В комнате за зеркалом, она долго разглядывала каждый предмет