известная во всей Англии, и мне пришлось жениться на ней, но это ничего не значит... Но еще никогда мне не было так хорошо ни с одной женщиной... — с этими словами он приник к ее полураскрытым губам, словно пытаясь испить из них сладостный нектара, вновь уволакивая девушку паутиной разгорающейся страсти, заглушающей все укоры совести...
• • •
Ночная прохлада ее страшно донимала, заставляя дрожать все тело. Сейчас юная красавица Кэтрин напоминала непонятное существо, исхудавшее, продрогшее, покрытое следами неоднократных пыток и издевательств. Волосы были спутаны, плечи ссунутыми, горло сковывало железное кольцо, прикованное короткой цепью к стене так, что она могла сделать лишь два шага, да стоять, если хотела размять ноги. Неподалеку стояло ведро с ее экскрементами, которое разносило дурной запах по затхлой комнате. Сейчас она находилась сама, и ее тягостные мысли вновь витали вокруг своего ребенка, которого она потеряла, о жизни, что так любила, о мужчине, который считал ее умершей. С каждым днем ей становилось все труднее сохранять силу духа, она чувствовала, как начинает терять волю и сдаваться, сникать и тухнуть, и очень боялась того момента, когда израненная душа (ведь тело итак было искалечено), опустеет в ней, оставив лишь темноту и пустоту. Она постаралась медленно встать, чтобы хоть немного размять босые ноги. Иногда Вейн приносил ведро воды, и она могла хоть немного смыть с себя грязь, после чего он с удвоенной силой накидывался на нее, уверяя, что чистенькой она ему нравится как никогда.
На протяжении всего времени ее пребывания, он неоднократно насиловал ее всеми способами, не обращая внимания на ее сопротивление, даже поощряя девушку на него, чтобы еще больше возбудиться. А когда несчастная пыталась увернуться от него или ударить, в ход шли и кулаки и ноги, и даже принесенный им хлыст. Ох, этот хлыст! Девушка передернула плечами, вспомнив, как он впервые его принес. Она лежала привязанной на кровати так, что не могла пошевелиться, у нее были широко разведены ноги, а руки привязаны к спинке. Ее мучитель с хищной улыбкой подошел к ней, проведя хлыстом по ее обнаженной груди, спускаясь ниже по дрожавшему животу, и еще ниже, подобравшись к ее лону. Девушка громко вскрикнула, когда он стал вводить толстый конец в нее, и посмеиваться над ее страданиями, причиняя новый вид боли и унижения, трахая девушку таким способом. Его губы стали терзать ее грудь, кусая и всасывая сморщенные соски, пока он орудовал своим орудием пытки, заставляя Кэтрин кричать и молить о пощаде, впервые за все время. Он самодовольно улыбнулся, увидев следы крови между ее бедер, и тихонько их слизал, а потом накрыл своим испачканным ртом ее губы, пока его член вталкивался в ее израненную киску. Кэтрин изгибалась, стараясь сбросить его, но куда там! Он вонзался в нее, и казалось, эта пытка не кончится никогда. Тело дрожало, ноги и руки неимоверно ныли, глаза горели от слез, а губы были искусаны
По принуждению, Потеря девственности