Лето 2017: Часть 1: Новое начало

для меня оставалось загадкой.

Стоило свернуть на кухню, как я увидел, что там сидела на табуретке её мать, смотрела на газовую комфорку, на которой стоял на огне допотопный железный чайник и опиралась на стол локтём.
— «Че?... а... привет» — она повернув голову увидела меня и немного растерялась — «Чё, Танька послала за чем то?»

— «Спокойствие... тоолько спокойствие, еще карлсон говорил, я за ножиком, колбасу нарезать» — улыбался я и протянув руку с зажатой банкой добавил — «А это от меня, угощайтесь»

— «От души» — она выпрямилась, и села от чего сидя живот стал более явно отвисать, как и грудь — халат она так и не запахнула, и света от огня комфорки было достаточно, что б видны были синие венки верхнем полушарии груди, и светлые трусы достаточно явно видные при определенном ракурсе.

— «Су*а она, мать не ценит» — пробубнила она отставив банку, и сделав глоток из кружки — «Я её родила, а она? Шалава драная»

— «Я Саша... Чего ругаетесь то?»
— «Люда» — она развернулась ко мне, раздвинув ноги и ничуть не заботясь о своем внешнем виде — «да достала, бухает и бухает, думаешь за её счёт? Ха... на пенсию мою!»

С этими словами она стукнула кулаком по столу.

— «Ножик вон в ящике» — ткнула пальцем, и я послушно полез, достав тупой, и уже не раз точеный ножик до такой степени, что был небольшой изгиб на лезвии.

— «Она набухается щас, вырубиться, а утром канючить будет деньги на лечение» — все бубнела её мать.

— «Ну, она любительница похоже... «— я пощелкал себя по горлу и уточнил — «А вы спать не ложитесь? если вырубиться и правда, поговорить то не с кем будет...»

— «Вырубиться, всегда так «— твердо добавила она, и я внезапно ощутил себя единственным трезвым в этой квартире — её мать и сама была под градусом — «вход в комнату сам найдешь, я мужчине хорошему всегда рада»

Следом последовало пару глотков, но я уже с ножиком двинулся в комнату к Татьяне — и подумал о двусмысленности этих слов.

— «Ну ты... ты хде так дооолго» — Таня умудрилась не тронуть две банки пива, но вытащила из пакета бутылку водки, и ополовинила её к моему возвращению.
Как умудрилась? прошло буквально минут 10—15.

Но факт был на лицо, а точнее на Татьяну. А еще точнее на то, что она явственно захмелела.

И усевшись рядом, я быстренько нарезал тоненькими кольцами колбасу, и сыр и уронив нож запихнул его под кровать ногой — от греха подальше, что ожидать от пьяной женщины я понятия не имел.

Подавая дольку за долькой колбасы, я пытался заигрывать с ней, но она и так была доведена до кондиции, и спустя почти час-полтора непринужденной болтовни её начало клонить.
— «Эй, эй Тань не спи» — я потряс её легонько, в тот момент когда она оперлась мне на плечо.

— «А... чё... да, полежать надо... я щас... щас... не засну... «— бормотание и опять попытки уснуть на плече.

— «Ну не одетой же