Остров. Глава третья: Остров Буян или осень на носу, а запасов нет

дед, сжимая в руках её трусы, крутил головой между её прекрасных ножек, обтянутых чулочками. Стрипки пояска, зубчиками державшие чулки, подчёркивали переход от ткани к белой коже, седой голове старика и белому халату врачихи. Тиская себя за груди, выпущенные на свободу, со стянутым вниз лифчиком, она закидывала голову, сжимала губы, не давая себе возможности даже на слабый вздох. Ночь чутка к звукам любви, распространяя их вокруг на многие метры, если не километры... Через минут десять, за которые я успел два раза кончить, она забилась на скамейке, сжимая его голову бёдрами, вытягиваясь стрункой. А потом опала к нему на руки, чуть неслышно плача. А он гладил её по голове, стягивая на колени свои больничные штаны. Приведя себя в относительный порядок, уже она наклонилась к нему, поглаживая торчавший член. После чего я поспешно ретировался. Вдруг, пока ласкает, увидит меня? Тогда мне конец.

Всё это всплыло в секунду в моей памяти, когда выпив, мы вышли на порог, а небо упало на нас ночью, большими звёздами, ночной тишиной, успокаивая нас. Разгорячённые, мы потолкались у моей машины, рассматривая в свете фонаря какие-то там технические изыски, а потом пошли к реке. Тишина-то какая!?? Только нет соловьёв, скамейки, старичка-ебунца и врачихи, в распахнутом халате, с чулочками на пояске.

Песня на два мужских голоса взвивалась вверх, убегала в далёкие дали, возвращаясь к нам в виде мошек, крутившихся у небольшого костра, разведённого у берега реки. После первой бутылки мы пошли ловить раков. По заверению Вовки, раки тут чуть ли не с омара, вот такие, на полруки. Но пока мы раскладывали костёр, добавляли водки в прихваченные стаканы, раки уползли. Очевидно, поняли, что пришли за ними. Остались только несмышленые, размером в ладонь.

— Мелкие! — Сосед огорчённо вздыхал, крутил в воздухе раков, удерживая их за панцирь. — Совсем мелкие!

— Ничего! — Я помешивал воду в ведре. — Нам хватит.

— Ну, ничего не поделаешь! — Он кинул первого рака в кипящую воду. — Такова судьба злодейка. Кто не спрятался, тот и виноват!

А потом, насладившись горячим соком раков, выпив бутылку водки, мы сели петь. И пели от души. Он знал столько песен, я же не мог поддержать его, так как кроме пары начальных строчек ничего не знал. Но мы пели, обнявшись за плечи, ощущая своё слияние не только между телами, нашими душами, но и слияние с природой, снисходительно принимавшей наше изливание души. И нам было хорошо. Очень хорошо.

— Знаешь, мы тут со Степанидой столько раз сидели, раков ловили, просто любились. И даже не думалось, что вот так и будешь один. — Он закинул голову назад, посмотрел наверх. — Как там она? Сердится ли на меня?

— Думаю, что хорошо. — Я говорил уверенно. — Ведешь ты себя прилично, не пьешь! Помнишь её. С чего она будет на тебя сердиться?

— Она просила в больницу не везти, а я повёз. — Он неожиданно всплакнул. — Боялся за неё. Очень боялся.

— Так ты 

---

Традиционно, Романтика

---

Вернуться назад