После эпидемии. Часть 6. Подпольный бордель

будет.

— Спасибо, утешил. А ты сам сколько уже здесь?

— Месяц и две недели. Мне проще, у меня внешность экзотическая. Вот только я по-английски не говорю ни хрена, а это очень ломает стереотипы клиенток о черных любовниках. Пришлось взять словарь, и выучить несколько фраз. В основном, нецензурного содержания.

Надо было как-то отвлечься от неприятных мыслей, поэтому я с интересом посмотрел на своего неожиданного соседа по комнате.

— Если ты черный, а по-английски не говоришь, то откуда ты вообще взялся?

— Из Рязани, — хмыкнул Марсель. — У меня в паспорте в графе «национальность» знаешь, что стоит? «Афрорусский». А на самом деле, у меня мать белая, только залетела от негра какого-то, видать, по пьяни. Наверное, сама не ожидала, что у нее негритенок родится. Тут же, чтобы позора избежать, меня — в детдом, сама по тюрьмам и притонам. Я ее за всю жизнь от силы раза два видел. Пришлось самому как-то в жизни устраиваться. До эпидемии на стройке работал, крановщиком, а после эпидемии вообще лафа началась. Все бабы как будто оголодали, бросались на меня, только увидев. Подарками и деньгами осыпали с ног до головы. Ну, и я обустроил себе специальную квартирку с платным входом, чтобы женщин радовать. Думаю, накоплю денег, да махну в Европу куда-нибудь, посмотрю на мир. Не успел, Лера меня раньше нашла. Коза!

Он махнул рукой, я поддержал ответным ругательством. Только не скажу каким, оно не для печати.

— Здесь скучать не приходится. То языки учишь, то роль в какой-то дебильной постановке, то танцевать стриптиз заставляют, а то и в сантехника переодеваться. Одна клиентка вообще себе театр разврата устроила — с натуральными декорациями и костюмами времен девятнадцатого века, мужики у нее были графами и князьями, а я — арапом Антошкой, которого из Африки привезли ей в подарок. Вот ты смеешься, а мне обидно. Какой из меня арап? Ну, а ты чем на воле занимался?

Решив отвечать откровенность на откровенность, я тоже поведал ему все. Марсель кивнул.

— Ясно теперь. Говоришь, Лера — соседка твоей подружки? Это любопытно.

Однако он не стал ничего объяснять, а потянулся к красной кнопке над кроватью.

— Давай уже позавтракаем, что ли. Ты что будешь?

— Да мне без разницы. Лишь бы кофе налили, да коньяку грамм триста, — раньше я не пил, но сейчас прям захотелось!

— Алкоголь здесь запрещен, может не усвоиться с витаминами, которые нам в еду подмешивают. А кофе мы организуем, остальное я на свой вкус выберу. Ты, часом, не веган? Ну, и славненько.

Так мы с Марселем и подружились. Ничего удивительного, если учесть, что мы были заперты в одном помещении, и нам больше ничего не оставалось, как разговаривать. Лишь на следующей день Лев Моисеевич, убедившись, что я смирился со своей участью, разрешил посетить развлекательный комплекс, поручив Марселю мне все тут показать.

Ни бильярд, ни сауна, ни картинг, ни кинотеатр не произвели на меня впечатления. Марсель пообещал, что это со временем пройдет, но