продолжай сосать, Таш... ааа, ебануться, детка, твой язык, твой горячий, «грязный» язык...
Она работала исключительно ртом. Никаких рук. Ей нравилось это больше всего. Также как и ему. Её рот работал вверх и вниз по всей длине его скипетра, заглатывая его все глубже и быстрее, что позволило взять его почти невозможно глубоко в её горло.
Её мышцы болели от его размеров, ебущих её глотку, но она жаждала его спермы и поэтому не думала об этом. В любом случае бальзам его семени смягчит незначительные раздражение и боль.
— Сделай это, — убеждала она его, стуча членом по языку, — выстрели спермой прямо в меня!
Её голова начала подниматься, пока только головка члена не осталась между её губ, и она взглянула на него с озорной улыбкой, её язык безумно лизал навершие.
— Аааа... — прорычал он глубоким баритоном; она слышала это достаточно часто, чтобы точно знать, что это значит.
Она сильно застонала, не вытаскивая члена, и вдруг её рот был наполнен его горячей брызгающей кончёй.
Таша сглотнула свою «жертву» и, прежде чем она оторвала свою голову от члена, вылизала его начисто языком.
— Разве это не лучше, чем засовывать его мне в очко? — спросила она самодовольно, собирая пальчиком шальные капли спермы с подбородка.
Она подняла брови, ожидая его ответа, и облизнула палец, очистив его, как она очистила его ствол.
Он упал в её объятия, целуя её в губы, и пока его руки исследовали её тело, а они успокаивающе тёрлись друг о друга, Таша погружалась в сладкий, удовлетворённый сон.