Камилла

бы взорваться от удовольствия. Я приподнял ее, впился в нее губами, перевернув на спину, спустился вниз, к ее ногам. Взял ее пятки в свои ладони, начал медленно массировать их, облизывать и целовать пальчики. Она закрыла глаза и получала удовольствие. Я целовал ее ноги, коленки, все выше и выше поднимаясь вверх. Я не стал касаться бутона, а просто перевернул ее на живот, приподнявшись чуть выше, начал кусать ей плечи, посасывать мочки ее ушей, проводил языком по позвоночнику, спускаясь все ниже и ниже, целую ее копчик, а потом заново поднимаюсь вверх. Так продолжалось долго, пока она не выдержав, попросила войти в нее. И я вошел, мы похожи были на клубок. Он скрестила свои ноги, у меня на спине, приподняв не только попку, но и пол спины. Т. е половина ее тела, была в воздухе, раскачиваясь вверх и вниз. Я резко перевернулся на спину, дав ей оседлать меня. Она сама контролировала частоту фрикций, то ускоряя, то замедляя темп. Я ласкал ее попку, иногда проникая пальцами туда, где еще не был. Она была настолько возбуждена, что ее смазка, стекала с меня на кровать, образуя пятно на простыне. Мы не могли остановиться, мы не хотели кончать. Хотелось одного, чтобы это продолжалось вечно. Мы кончили одновременно, заполняя комнату своими стонами и криками. Я лежал на ней, как в первый раз, целуя лицо, ушки и груди. Встав с кровати и взяв ее на руки, я повел в бассейн на веранде. Это скорее была большая ванна, так как бассейном его трудно было назвать. Положив ее в воду, я пошел обратно. Рядом с телевизором, лежала ваза с лепестками цветов. Через минуту, они все были в ванне. Она была похожа на русалку, с улыбкой ангела, и глазами Нефертити. Ее счастливое лицо, стоило всего на свете. Я сел рядом, любуясь ее плесканиями. А как она поднимала ножку, спрашивая меня шутя

— Нравится?

— Конечно, радость моя

Я нагнулся, чтобы поцеловать ее, но она, обвив руками мою шею, потянула на себя, и я свалился, в буквальном смысле слова, в ванну, прямо на нее. Вокруг ванной, везде была вода, но нам было до лампочки. Мы наслаждались друг другом, не обращая ни на что внимания. Весь мир, в этот момент принадлежал нам. Она опять оседлала меня, и от ее движений, образовывались волны, на которых плавали, лепестки цветов. Все ее тело, было в этих лепестках. Грудь, плечи, животик. В таком виде, через некоторое время, я опять же на руках, отнес ее в сад, на газон, окруженный дикими кустарниками разных растений и клумбами цветов. Это был своего рода Эдем, для нас. Там мы стали заниматься сексом так, что позавидовали бы Адам с Евой, такое не мог вообразить режиссер фильма «Девять с половиной недель». Нас не смог бы оторвать друг от друга цунами, потому что нас связывало воедино то чувство,