Встреча в лесу

поцелуй Агаши был столь возбуждающим, что неожиданно для себя, он выстрелил семенем в рот сосущей его Любы. Она проглотила его, словно это был сладчайший любовный напиток. Это было семя, страстно любимого ею мужчины. Выпив его, она впервые познала его вкус.

Агаша не заметила этого, но Трифон понял, насколько велика к нему любовь ее сестры. Значит, такие же страстные, самоотверженные чувства испытывает к нему и милая, жарко целующая его Агаша.

— Мои ненаглядные, любимые женщины! Я никогда не обещал этого женщинам, даже покойнице жене, но Вам клянусь, что буду любить Вас, мои любимые, до конца своей жизни.

Агаша и Люба, счастливо переглянулись. В их глазах заблестели радостные слезинки.

— Тришенька, любимый, мы будем для тебя самыми преданными, любящими тебя женами, — сказала Агаша, а Любаша, сияя влюбленными глазами, во всем соглашаясь с сестрой, лишь молча кивнула растрепанной головой.

Поднеся ложку с борщом к губам, Люба неожиданно побледнела, затем поперхнувшись, быстро бросила ее в тарелку. Зажимая рот рукой, она стремительно побежала от стола.

Значительно посмотрев на ничего не понимающего, даже испуганного Трифона, Агаша тотчас вышла вслед за сестрой. Вытирая рот, вспотев от рвоты Любаша, виновато посмотрела на нее.

— Давно, это у тебя? Сколько недель, уже ходишь в тягости сестренка?

— Недель восемь уже, — глядя на сестру счастливо сияющими глазами, смущенно ответила Люба. Поначалу, я все сомневалась, да неужели у меня будет маленький? Никак не могла поверить в такое счастье. А сейчас, когда меня снова затошнило, я окончательно убедилась, что понесла.

Она, улыбнулась и бережно погладила себя по незаметному еще животу, в котором уже начала зреть новая, долгожданная для нее жизнь.

— Может, мы обрадуем этой вестью нашего Тришу? Или, пусть он помучается пока?

— Как скажешь, сестренка.

— Нам непременно надо ему сказать, а то наш муж, будет переживать. Не хорошо это. Он очень встревожен твоим внезапным недомоганием. Не поймет, с чего ты занемогла.

— Агашенька. Я до сих пор не могу поверить в свое счастье, что Триша наш муж. Он какой хороший, такой ласковый, любящий нас мужчина. Страстно любит нас, всячески нежит, каждую минуту голубит, на руках готов нас носить. Право, как девок молодых целует. Прохода нам не дает, — счастливо смеясь, заметила Люба, — то грудь мне пощупает, то за зад, охальник, щипает. Точно ему мало наших напоенных любовными ласками ночей.

— Не только тискает и щипает, — с многозначительной улыбкой глядя на сестру, добавила Агаша. — Кто вчера днем в горнице жалобно стонал? Не ты ли это была сестренка? Я ведь все слышала.

Смущенно и счастливо воспламеняясь лицом, Люба не осталась в долгу.

— А кого он в сенцах, как девку молоденькую любил? Не ты ли сестренка, стояла перед ним с задранным подолом платья? Было это бесстыдница? Немедленно признавайся, — не оставаясь перед нею в долгу, шутливо потребовала смущенная Люба.

Агаша, счастливо рассмеялась.

— Ну да, это была я. Я, перед стояла ним. Ох, и сладко же мне тогда было! Перед девками