Моя любимая сестёнка — лесбиянка. Часть 2

Из распахнутого настежь окна в комнату проникала прохлада первого дня долгожданного лета, неся с собой манящие запахи свежих булочек и цветущих растений. Заходящее солнце неуверенно заглядывало золотистыми лучами, маня на улицу.

Однако, мне никак не светило насладиться этим дивным моментом. А всему виной была проклятая домашка, над которой я сидела уже не первый час. На полу возле меня валялось несколько десятков черновиков, но ни один из них не приблизил меня к разгадке.

В очередной раз я попыталась собраться с мыслями, но на собрание пришли только самые тупые. Зарычав от бессилия и злости, я опрокинула мольберт, и все краски, лежавшие на нем, разлетелись по всей комнате. А я пошла успокаиваться горячим ароматным чаем и конфетками.

Вскоре входная дверь квартиры скрипнула, и через пару мгновений на кухне появилась моя, уже переодевшаяся в домашнее, сестрёнка:

— Приветик!

— Привет, — уставши, отозвалась я.

Девушка улыбнулась:

— Громадная кружка чая и куча шоколадных конфет... Это серьёзно.

— Очень.

— Дорогая, что случилось?

Я вздохнула:

— Проклятая домашка. И надо было преподу дать такое задание в такой прекрасный день...

Сестра мило улыбнулась и нежно погладила меня по щеке:

— Продолжай.

— В общем, нужно написать картину. Картину в жанре абстракционизма. Тебе может покажется это простым, поставить пару клякс и провести тройку линий, но увы. Это как с книгой или рассказом. Думаешь, что написать их — это пару пустяков, пока не начнешь. А потом офигеешь... А, может, просто я никудышная?

— Бедняжка, ну что ты такое говоришь... — сестрёнка сочувствующе обняла меня, через две тонкие майки я почувствовала её затвердевшие горячие соски. Горячее дыхание девушки прокатилось по шее и мочке уха:

— Пойдем, я тебе помогу...

И нежный поцелуй в плечо, от которого мое дыхание сбилось, в горле встал ком, низ живота налился теплой истомой.

Очутившись в комнатке, сестра, одарив меня легким прикосновением к ягодицам (дома я, как и сестра, ходила в трусиках и майке), подняла мольберт, установив его на место.

— Искусство — это не только отображение вещей и чувств в чём-то, но и поиск чего-то нового в созданном тобой, — с улыбкой произнесла девушка, опуская свою руку, лежавшую у меня на плече, ниже к груди, дразня меня.

— А самое главное — в искусстве нет никаких правил, — она наклонилась и подобрала тюбик с темно-красной краской. Гипнотизируя меня своим голодным взглядом, сестренка продолжила томным голосом: — Ты можешь творить что угодно, — девушка отбросила назад свои волосы, — Когда угодно, — выдавила на свою ладошку немного краски, — И чем угодно.

Я заворожённо смотрела, как сестрёнка свободной рукой оголила правую налитую грудь от свободно сидевшей маечки и нанесла на нее краску, аккуратно размазав по всей поверхности. Приблизившись к мольберту, девушка легонько провела по холсту сначала торчащим соском, а потом и прилегающей к нему мягкой плотью. Получился довольно причудливый мазок, создающий непонятные, но приятные ощущения.

— Попробуй сама, — пошло улыбнувшись, предложила сестрёнка. Я медленно сняла маечку, а девушка, подняв с пола ещё несколько тюбиков, залюбовалась моими прелестями, на которые