Тихая заводь

к её чувственным губам.

Продолжая ласкать и гладить грациозные изгибы юного тела я поймал себя на мысли, что в мире нет ничего, кроме нас двоих, кроме её глубоких глаз и желания доставить друг другу неземное удовольствие.

Когда я провожу губами по её животу — до пупка и еще ниже — она замирает и выгибается дугой, исторгая из себя полный страха крик. Мое нежное, но уверенное путешествие к её сокровищу повергает Свету в отчаяние перед перспективой первой в своей жизни настоящей близости. Переместив свои руки на бедра раскинутых девичьих ног, я как можно более сладко целую её лобок и коротко стриженные волосы интимной прически приятно щекочут мне лицо.

Не желая сразу вкусить запретный плод, я покрываю внутреннюю поверхность вздрагивающих бедер Светланы достаточно наглыми поцелуями, приближаясь к её естеству. Она не может не почувствовать этого и я замечаю, что она накрыла свой рот ладонями, заглушая рвущиеся не то стоны, не то рыдания. Набравшись смелости — по телу пошла нервная дрожь — я все же прикасаюсь губами к её блестящему от большого количества выделений органу, испускающему дурманящий аромат.

«Все-таки не зря я тщательно бреюсь каждый день... «— замечает внутренний голос.

Какой девушке понравиться, когда по одному из самых чувствительных и нежных мест её тела нагло, будто наждачной бумагой, трется щетинистое лицо «героя-любовника»?

Лишь только начав эту откровенную ласку я почувствовал, как Света сомкнула длинные стройные ножки с силой, которую я от нее не ожидал — голова оказалась крепко сжата между вздрагивающими бедрами. Затем её мелко затрясло и она раскинула ноги намного шире, чем когда мы начинали, ибо девушка уже не контролировала свое тело, а была под его контролем...

Не прекращая гладить её бедра и животик я просто упивался нежностью, ароматом, вкусом её цветка, при этом я смотрел на Свету, следил за её реакцией. Вот прекрасная гетера подняла свою прекрасную головку и она показалась аккурат над манящей, высоко вздымающейся грудью. В широко открытых глазах бесовской огонь, улыбка (или все же гримаса?) дикого наслаждения (чувственные губы причудливо изогнуты, обнажая белоснежные ровные зубы), со лба текут ручьи пота, хотя она вся мокрая, не смотря на июньское яркое солнце...

Увидев мой пристальный взгляд у себя между ног, она смутилась и стала бы еще пунцовее, если бы могла.

— Не сдерживай себя, прошу! — оторвался я от неё и ощутил, как она стала искать низом живота мои губы. Сначала легонько, но затем все более активно, размашисто, она терлась промежностью о мои губы и язык, прижимая мою голову одной рукой.

Продолжая свои ласки, я большими пальцами рук раздвинул большие губы Светланы и узрел вход в чертоги наслаждения. Я чуть не поперхнулся, когда увидел девственную плеву, сильно надорванную в центре, но аккуратно зарубцевавшуюся по краям.

— Ты же еще девушка! — тихо сказал я. — Я думал...

— Не останавливайся, Сашенька! — словно не услышав меня, заурчала Света. — Как же сла... сла-а-дко...

«Ну и будь что будет... «.

Я оторвался от её причинного