Королева Кровавой Луны

поглаживал кончиками пальцев внутреннюю сторону ее бедра от самого колена до чувствительного сгиба в паху.

— Вижу, тебе нравится наша игра, моя королева, — промурлыкал прекрасный герцог, поймав взгляд Шанталь и улыбаясь своей самой обворожительной и коварной улыбкой. На его антрацитовые блестящие волосы лег луч теплого летнего солнца, пробившегося сквозь щель между задернутых штор. На его сильных плечах и красивых руках при каждом движении перекатывались упругие мышцы. Шанталь только сейчас заметила, что кожа на руках у него тоже вся была испещрена белесыми шрамами. Эти следы былых ран от каких-то неизвестных ей сражений совершенно не вязались в ее голове со всем его светским элегантным обликом, который она знала с детства. Неужели он действительно так опасен, как о нем говорят? Сейчас его синие глаза скрывали полуопущенные ресницы, и Шанталь совершенно не могла понять, что таит его взгляд. Боже, конечно, ей нравилось все, что он с ней делал! Только все эти ласки и поцелуи в конец ее измучили, а он словно и не собирался останавливаться.

— Верлен... — силясь восстановить сбившееся дыхание вымолвила она, — наверное, уже полдень... меня скоро хватятся... Нас могут тут застать... Ты ведь понимаешь, чем это грозит?

— Чем же, моя беспечная юная королева? — сладко прошептал он, вдруг медленно проводя большим пальцем по влажному бутончику у нее между ног. Шанталь дернулась от пронизавшего ее блаженства, приподнялась на локтях и уже хотела свести ноги, но герцог не позволил ей этого сделать, с силой отодвинув в сторону ее колено.

Сама не зная почему, она подчинилась и замерла, в нетерпении ожидая новых прикосновений. Их глаза снова встретились. Герцог медленно провел языком по пальцу, которым только что ласкал девушку.

— Ты... ты... ведь понимаешь, — она нервно сглотнула, борясь с собственным волнением, — что я вынуждена буду обвинить тебя в изнасиловании, если нас застанут вместе... Тебя казнят за это. Ты ниже меня по происхождению, мы не женаты, и ты не имеешь права... — Шанталь не договорила, потому что горячий язык Верлена медленно проскользнул по ее пышущему от бесконтрольной страсти цветку. Девушка часто задышала, распахнув малиновые губки, и жалобно пролепетала: «Пожалуйста, остановись... «.

— Меня казнят, только если ты подпишешь указ о моей казни... Уверена, что ты сможешь его подписать? — невозмутимо прошептали самодовольно ухмыляющиеся губы Верлена и прильнули к пульсирующему розовому бугорку между ее пухлыми белыми лепестками. Шанталь тихонько застонала, по коже ее побежали россыпи электрических искр, тело охватила слабость, и она откинулась на подушки, не в силах больше сопротивляться. Любое движение его губ и языка заставляли ее то извиваться от нетерпения, то замирать от головокружительного блаженного напряжения. Она впивалась своими острыми холеными коготками в тонкие простыни, перебирала пальцами свои шелковистые кудри, прижимала дрожащие руки к губам, чтобы не закричать от сводящего ее с ума экстаза. Верлен же был нетороплив, жестоко нетороплив. Его движения были ленивы и расчетливы, ведь теперь юная правительница, которая до сих пор