Мама мыла раму

спортивные шорты, одела майку с коротким рукавом и глубоким v-образным вырезом и сделала селфи.

Пошла на улицу искать Соню. Когда я открыла дверь, то практически сразу (пока зрение сфокусировалось и зрачок смог различать предметы во тьме) увидела подругу. Та стояла на пороге с остекленелыми глазами и открытым ртом. Она повернулась ко мне спиной, предлагая безмолвно последовать за ней, что я и сделала.
Я звала Соню домой, но она не отвечала, а лишь шла куда-то вперед, ведомая неизвестно чем, возможно злым богом мертвых Анубицом.

Все это было достаточно странно. Больше напоминало сцену из фильма «Белий бим, черное зомби».

Она завела меня за хотель и приспустила с себя шортики... а затем и трусы! Попросила прикустить губы. Я так и сделала, хотя в ее голосе присутствовали нотки демонизма. Хотя может это все мое воображение... или сексуальное напряжение.
Как бы там ни было, но из ее щелки под большим давленией выстрелила гора чая. Струя ударила в граунд и казалось становилась все сильней. При мочеиспускании Соня закатывала глаза и произносила странные нечленораздельны бормотания. Было видно, что она девственна, как моя нераспечатанная попка. Только девственницы столь сильно подвержены влиянию всякого рода Суккубобов-Инкубов.

Нам пришлось прервать наше «игру» из-за того, что у Сони зазвонил телефон. Мелодия из «Бум-бум-бумера» вывела ее из-под транса и она взяла трубку. На линии оказалась ее мама. Она сказала, что они уже едут домой и будут через минут 10—15. Мы быстро одели своё нижнее белье, следы от оргазма (у нас обоих он был) счистили. Одевались мы где-то минут пять. Спустя какое-то время заявились мамки.

Они выглядели так, будто пришли не с ночного клуба, а с публичного дома. Мы тогда не спали, а всего лишь притворились спящими. Моя мама была лохматая, у неё спадала её мини-юбка и выглядывали трусы. У Сониной мамы вообще штаны были разорваны и был подбит глаз. Моя мама разделась до гола и рухнула спать прямо на Сонину кровать. Сонина же мама разулась только до трусов и лягла спать в кроссовках на мое койко-место. Ночь, для них выдалась трудной, это было видно по всему: и по раскоряченным мамам и по шлейфу в комнате. Перегар стоял дикий — хоть все форточки раскрывай.

Через секунду в комнате уже стоял не только перегар, но и сильнейший храп. Я заметила краешком глаза, что тетя Соня вся раскрылась. Она ворочалась словно в бреду. Одними губами повторяла имя (кажется Олег), а потом совершала какие-то странные развратно-поступательные действия ртом, как будто она ела батат или морковку. Потом она резко перевернулась на живот и отклячила попу. Хотя какая попа, у тети Сони была самая настоящая ЖОПА.
От ее письки шло сильное тепло. Я придвинулась поближе, чтобы посмотреть. На больших половых губах скопилась уйма бисеринок пота. Через мгновение они уже собрались в одну крупную каплю. Я смотрела как завороженная, не в силах оторвать взгляд. Удивительным образом я не могла перебороть