Твоя слабость. Денис. Часть 2

не застеклен. Хорошо, что с кованым бортиком. Мой член стоит смирно, и, только я вспоминаю ее вкус на языке, из меня бьет струя. Кончаю с десятого этажа. Мой рекорд. Придерживаюсь за перила. Охуительно четкий оргазм.

Поворачиваюсь. Сонная. По бедру стекает ее собственная конча.

Ай да Дэн! Вот, что значит сила взгляда.

Вижу, она тоже в шоке. Хорошо прикрытом, но для меня явном.

Стоим, смотрим друг на друга.

Впервые рассматриваю черты ее лица. Не в общем и целом, а детально. И каждая черточка сейчас говорит о том, что она начинает брать ситуацию под контроль. А ведь мне только удалось расшевелить ее. Но я не на столько ленив, чтобы бояться начать заново. Не с ней.

— Зачем это мне? — понимаю, что произношу это вслух. А ведь вполне резонный вопрос.

— И то правда. Иди на хуй.

Опять роняю челюсть, а следом ржу так, как два знакомых идиота сегодня — искренне, от всего сердца. Так, что начинает болеть живот. А ведь я стою на балконе десятого этажа. Ночью. Без штанов.

За несколько секунд успеваю стать серьезным, подойти к ней, взять ее за подбородок правой рукой и склониться так, чтобы она прочувствовала всю серьезность сказанной мной следом речи:

— Вот только слова неуместно грязные для такой девочки. Давай я покажу тебе, как мне не нравится, когда ты говоришь в мой адрес нечто вроде «иди на хуй».

Кусаю ее губы. Нет, это не то же самое, что грубый поцелуй. Это наказание. Кусаю и сосу их, приподнимая Ксюшу за талию. Пытается вырваться, но в тот момент, когда она сама прикусывает мою нижнюю губу, и одной ногой становится на возвышение возле двери, чтобы ускользнуть, вхожу в нее насквозь. И вот тут она рычит. Никогда прежде я не испытывал такого ликования внутри. Ее руки хватают меня за предплечья. Держится. Молодец. Кричит мне в рот, изгибается, сжимает меня внутри. Я уверен, что она могла бы дать мне достойный отпор. И, в тот момент, когда я понимаю, что Ксюша такой же наркоман, как и я, пронизываю ее в новом темпе, сверх того, что я когда-либо делал. И чувства, сверх тех, что я когда-либо чувствовал, накрывают меня гребаным цунами.

Не помню, как мы оказываемся внутри квартиры, как и то, в какой момент я вырубился. Я на полу в ее гостиной. Один.

Переворачиваюсь на спину и долго смотрю на люстру. Не замечаю, как наступает рассвет. Только когда по потолку ползут лучи солнца, оглядываюсь вокруг.

Вижу только свои штаны. Встаю. Захожу в спальню, такую же пустую, как и остальная квартира. Ксюша ушла.