Она — из строгой религиозной семьи; и хотя у нее есть развратная сторона, я почти уверен, что был единственным, кто когда-либо видел ее.
Тем не менее, я не мог не думать о том, что сказал Дэйв. И чем больше я об этом думал, тем больше на этом зацикливался. Черт, у меня такие же фантазии, как и у всех других парней. Но это был первый раз, когда я подумал о том, чтобы моя жена балдела, а на кнопку нажимал не я. Часть меня чувствовала вину за то, что я даже думал о таких вещах. Другая часть была убеждена, что Натали никогда не допустит, чтобы что-то случилось.
Но я ничего не мог поделать, получая нарастающее возбуждение от мысли о том, что мою маленькую Нату соблазнит и покорит какой-то безликий жеребец. Всю оставшуюся часть дня я бродил с офигенным стояком.
Той ночью я практически набросился на свою бедную жену, когда она легла в кровать. Я не мог вытащить из своей головы образы ее движений на массажном столе. Она казалась удивленной моей агрессивностью, но активно отвечала на все мои поползновения. Когда я попытался сосчитать, сколько раз смог заставить ее кончить, это оказалось почти спортивным рекордом. После ее третьей спазмирующей кульминации я почувствовал, что мои руки действительно такие же волшебные, как у любого парня-массажиста.
Наконец, утомленные, мы уснули в совместных объятиях. У меня на лице была широкая улыбка, когда я прижимал ее теплое тело к своему. Ревность больше не являлась частью моей новой фантазии.