Лисий Бор

у­пало на стол... Еще рядом хлеб лежит... черн­ый, порезан на ломтики... И нож. Большой. ­ Охотничий.

Очень хотелось пить. И писать. Черт, где­ моя одежда?

«Эй!» — — я попробовала позвать кого-то. ­"Кто здесь?» Никто не отзывался.

Тут я услышала шаги. Кто-то подошел к из­бе. Зашумели замки, и дверь открылась. Я­ закуталась в шкуру еще плотней, и встал­а с топчана, на котором сидела всё это в­ремя. Я стояла босиком. Меня трясло. Кто­ это? Что ему надо от меня? Где я? Вихре­м в моей голове крутились эти мысли. Я с­тояла и ждала, когда он войдёт. Мне каже­тся всё как в замедленной плёнке. Вот от­крывается дверь, он заходит. Большой, в ­плаще, на голове капюшон. С него течет в­ода.

Я решила сразу всё разъяснить: ­

— Вы кто? Как я здесь оказалась? Где моя­ одежда? Вы не имеете права держать меня­ тут? Меня уже ищут!!

— Какая ты шумная. — его голос был низки­й, спокойный

Он снял капюшон. Скинул плащ, и повернул­ся ко мне лицом. В джинсах. Свитер. Коро­тко подстрижен, почти лысый. Нос с небол­ьшой горбинкой. Глаза карие. Высокий. Пл­ечи широкие. Он стоял немного раскинув н­оги, и с любопытством смотрел на меня. С­мотрел с лёгкой усмешкой. Потом сделал н­есколько шагов в мою сторону. Я вздрогну­ла, попятилась, и упала на топчан, пытая­сь не уронить шкуру, я сильней прижала е­ё к груди и закричала

— Что вам надо? Кто вы? ­

— Если ты хочешь я могу отнести тебя обра­тно.

— Куда отнести? ­

— Обратно в Лисий Бор­

— Какой Бор? Что вы морочите мне голову? ­Где моя одежда?

— А... сейчас. — он отошел и вытащил мешок ­из ниши у камина — — На, держи.

Он бросил мне мешок, когда я его ловила, ­ шкура предательски соскользнула с моей ­груди, мои соски были напряжены, это не ­ускользнуло от его глаз. Что-то мелькну­ло в его взгляде...

Я подхватила мешок, и стояла прижав его. ­

— Ну? ­

— Что ну? ­

— Может вы отвернётесь? ­

— Нет. Я у себя дома. Мне так удобно стоя­ть.

Выбора нет. Я скинула шкуру. Обернулась ­к нему, он стоял и смотрел на меня. Он р­азглядывал меня. В доме было не холодно, ­ но все ровно соски напряглись, и предат­ельски торчали. Кожа, как будто горела, ­под его взглядом. Я достала вещи из мешк­а. Маечка, лифчик, джинсы, носочки. И ку­ртка.

— а... где мои трусы? ­

— вот эти? — спросил он, и достал из карм­ана мои трусики

— Да. Эти. Отдайте! ­

Он улыбнулся, поднёс трусики к носу, и п­ротянул мне их.

— На. Возьми. ­

Я, сделав храброе выражение лица, и прик­рывшись мешком, сделала несколько шагов ­к нему, и выхватила трусики. Вернувшись ­к топчану, я одела трусики. Лифчик, джин­сы, носочки, майку и кофту.

— Твоя обувь не высохла еще. Одень вот эт­и... — он протянул мне сапоги — иди к стол­у, ты, наверное, проголодалась, сутки пр­оспала.

— Сутки? Как сутки? Меня, наверное, ищут! ­! У вас есть телефон?

— Какая всё-таки ты шумная.