Младший брат

что неплохо бы пару трусов купить. Вот я и зашел по дороге в «СуперБан». Он же круглосуточный... Да и деньги как бы левые. Мы же на них не рассчитывали.

— Допустим. А размер? Ты, что лазил в моем белье?

— Нет, нет, что ты! — Юра испуганно взглянул на разгневанную сестру и даже есть перестал. — Ты же несколько раз при мне в магазине покупала. Я и запомнил... точнее вспомнил, когда выбирал.

— Так. Ладно, а почему стринги? — голос Татьяны немного потеплел, но самую малость.

Юра окончательно стушевался, потупился.

— Ну... Ты мне нравишься в таких...

Татьяна удивленно покрутила головой. Стринги она носила только с некоторыми брючками, а в основном использовала танго.

— Значит, ты подглядывал за мной? Да? Признавайся! — но злость на брата потихоньку улетучивалась.

Брат молчал, опустив голову, ковыряя котлету вилкой. Татьяна посмотрела на несчастного, сраженного ее допросом Юру. Уже не злясь, подошла к нему, потрепала по волосам.

— Ладно. Проехали... Спасибо, братик. Действительно, спасибо, — добавила она, увидев недоверие в его глазах.

В три часа ночи, собираясь спать, Татьяна посмотрела на спящего на разобранном кресле брата. Она сама настояла, чтобы сегодня он лег там, все-таки столько трудился, должен хорошо отдохнуть. Юра тихонько посапывал, снова подсунув ладони под щеку, и казался таким беззащитным. Внезапно она почувствовала нежность к нему. Заботливый, заработал, трусики ей купил. До него, никто из мужчин никогда не дарил ей белья. А он, дурачок... Как будто она его любовница... Повинуясь внезапному порыву она нагнулась и благодарно чмокнула его в щеку. Юра смешно наморщил нос.

Сняв халатик, Татьяна потянулась за пижамой, ненароком снова глянув на Юру, и вдруг передумала одеваться. Осененная идей мелькнувшей в голове, как была, обнаженная, подошла к дивану. В принципе, Юра заслужил маленькую награду, пусть он даже об этом и не узнает. Высвободив его правую руку, не боясь разбудить брата — он всегда крепко спал, Татьяна приложила шершавую мужскую ладонь к своей груди, провела, задевая мозолями сосок. Издалека накатило знакомое по-вчерашнему ощущение бесстыдства и разврата. Она снова провела Юриной ладонью по груди и вдруг, привстав, приложила ее к лобку, а потом... раздвигая ножки, ниже, к мгновенно потяжелевшим губкам, там между ног, накрывая их ладонью. Постояла, прижимая ладонь сильнее, наслаждаясь ощущениями, двинула его рукой, поглаживая свою щелку и посматривая на спокойное лицо брата сквозь ресницы.

Вдруг рука Юры, до этого безвольная, шевельнулась, чуть сжимая ее уже влажные губки, и Татьяну потянули к вперед. Она открыла глаза и встретила удивленный и, одновременно, счастливый взгляд брата.

— Тань! — выдохнул он, и прося и требуя одновременно.

— Молчи! — прошептала она и замерла.

Все еще не веря тому, что он видит и делает, Юра несмело погладил сестру по влажной щелке, сначала ладонью, потом, осмелев, пальцем, уверенно раздвигая нежные, ставшие такими чувствительными губки. Задержался ненадолго на клиторе, снова переместил пальцы к дырочке...

Волна возбуждения накрыла Татьяну. Почувствовав это, Юра рывком привлек ее к себе и ловко опрокинул на постель,