Турецкий уикенд. Часть 4

член со всех сторон, как вкусную шоколадку.

Осыпала поцелуями волосы на лобке, захватив губами, немного потянула их. Открыла широко рот, чтобы снова погрузить в него, торчащий колом член. Арам держал руку на ширинке, у него, наверное, как и у меня яйца гудели, от не выплеснувшего семени. Глаза неотрывно следили за двигающейся головой Лены, которая все больше вбирала в себя турецкий кол. Она тихо мычала, а когда освобождалась от члена, раздавался тихий, но протяжный стон удовольствия и наслаждения. Она дрочила ему, стоило головке выскользнуть из теплого и мокрого пристанища, чтобы тут же опять погрузить в свой ненасытный рот. Рашид не сунул насильно, отдавшись на волю минетчицы.

Медленно Лена погрузила в рот его, почти полностью, она давилась им, но продолжала держать, а мужчина сжал пальцы в кулак от удовольствия. Высунув, утерла рукой слезы, выступившие на глазах, сглотнула слюну, но не всю, так обильно они текли во время минета в горло. Войдя в кураж, она сама стала глубоко и быстро насаживаться на член, послышалось чавканье от переизбытка влаги во рту. Очередной раз во время передышки опустилась вниз, чтобы полизать волосатые яйца Рашида. Она облизала со всех сторон, приподняла их, чтобы поласкать кожу под ними, все это время дрочила член. Рашид стиснул резко зубы, быстро вернул головку в рот жене. Она стала сосать и ускорила темп руки, не прошло и полминуты, как он стал кончать ей сначала в рот, но последнюю струю стрельнул на припухшие губы. Лена слизала последние капельки с дырочки с багровой головки.

— Ты просто богиня в отсосе, — произнес осевшим голосом Рашид.

— Теперь ты поцелуй мужа, — приказала Амина.

— Иди ко мне милый, — я услышал голос своей жены, которая, не давая мне решиться или нет, прильнула губами в сперме к моему рту.

Как только я почувствовал мужской нектар на своем языке, жадно стал целовать ее грязные уста, проникая языком в ее слизкий рот. Мы целовались около минуты, а когда оторвались, Арам уже сидел на своем месте.

— Поедемте уже в дом Рашида, — произнес он, и я его, как ни кто другой понимал.