Взрослая девочка Ангела. Часть 2: Про Ангелу и ангелов

тут я сдуру рассказал ей про Лейлу. Что это не всегда ролевая игра, а зачастую горькая правда жизни. И что целочки не всегда бывают юные, но вынуждены так поступать. И что не у всех бывает такая смелость пойти наперекор религиозным установкам и национальным традициям. И что уважать надо любой выбор женщины, потому что это ее выбор, ее мотивы, ее жизнь. И что она должна прожить жизнь в первую очередь в согласии с собой, а не с навязанными извне, возможно, предельно чуждыми ей правилами.

Как внезапно взбесилась Ангела! То ли был у нее самой такой грешок в молодости? То ли действительно была таких радикальных убеждений, мол — хочется трахаться, трахайся и наплюй на будущее, оно само о себе позаботится? То ли зуб имела на какую-то конкретную девушку с такими предпочтениями и перенесла такое отношение на всех скопом? Я точно не узнал, и побоялся копать в этом направлении. Но не затрагивая предусмотрительно Лейлу (иначе тогда реально мы могли поссориться), а приводя примеры якобы из своего национального окружения и того города, где училась в вузе, как она только их не обозвала. Ханжи и лицемерки, двуличные и распущенные, носители заразы и губители прогресса, синие чулки и истинные шлюхи.

— Пусть в 16 лет не будет ни единой целки! Я посмотрю, кого тогда будут брать замуж наши гордые орлы? — выдвинула Ангела план повсеместной сексуализации населения.
— Ангела, я как бы не против, но как ты заставишь трахаться тех девушек, которые этого не хотят?
— Не знаю, но ведь пришел же весь цивилизованный мир к такому порядку вещей?
— Остальные тоже придут, не беспокойся. Рано или поздно.
— Рано? Или поздно?
— Нам все равно не дожить до тех времен.
— Ну вот. А мне бы хотелось. Чтобы хотя бы моя дочка не имела таких проблем. Сосать и давать в зад, но бояться обычного секса. Ужас! Не спорь, DD, это плохо!
— Не спорю, не спорю! Что у нас по плану в следующий раз? Ролевая игра «секс с девственницей»? — Ангела блеснула на меня очами, потом увидев мой растянувшийся до ушей рот, поняла, что шучу, и сама расхохоталась.
— Ни фига! Любитель ротиков мусульманок пусть теперь опробует киски атеисток. Попробуй только отказаться!
— Я подумаю над своим решением и уведомлю Вас в соответствующей форме, установленной федеральным законодательством, — нарочно злю ее бюрократическими оборотами.
— Вот же гад! Прикалываешься, да? Поцелуй меня! — мы как раз доехали до места ее работы.
— Стекла не тонированные.
— Плевать! Целуй, а то укушу!

Целую. Но она все равно кусает за губу напоследок. Больно кусает, между прочим. Хорошо, что мне не сегодня возвращаться домой. Выходит из машины. Потом снова открывает дверцу:
— И еще ты в меня кончишь! Понял?
— А если дни будут не безопасные?
— Плевать! Твои проблемы!

Захлопывает дверцу и, виляя задницей, уходит к дверям офиса, потряхивая конским хвостом блондинистых волос в такт цокоту каблучков, моя милая подруга и очаровательная