Совершено точно, что эту самую женщину плотного телосложения, с надменным и очень симметричным лицом, я видела раньше.
Первый раз, я видела ее, когда выходила из лифта. Да это была именно она. Я запомнила ее очень хорошо. У нее много запоминающихся черт, которые она не старается скрывать. Помимо плотного телосложения, большой груди, при росте выше среднего, у нее еще была, особая ориентация тела в пространстве — втянутый и ярко выраженный прогиб в поясничном отделе позвоночника, что делало ее зад максимально откляченным. Ее руки были впереди перед телом, кисти направлены вертикально вниз. Черные очки, скрывающие полностью ее глаза, обычно, такие носят люди с некрасивым разрезом глаз. Правильный овал ее лица, обрамленный длинным каре черных крашеных волос — все это подчеркивало ее широкий лоб. Рот среднего размера с тонкими губами, выделенными ярко красной помадой.
Одета она была в черный плащ, в руках она держала красного цвета, как ее помада, среднего размера женскую сумочку. Я хорошо помню, что, когда двери лифта за ней закрылись, я даже попыталась передразнить ее манеру ходить.
Потом я видела еще несколько раз, но уже на улице. Она шла в своей манере с не естественным изгибом позвоночника. Одета она была всегда в строгий черный костюм с юбкой, под которым была белая блузка. В одной руке у нее была все та же красная сумка, в другой — какая-то специальная, большего размера, белая сумка.
Я тогда не могла представить, что увижу ее вот так у себя в гостиной, сидящей в кресле, пьющей чай и разговаривающей с мамой. И глаза у нее правильного красивого разреза. Гостья сидит, облокотившись полностью на спинку кресла. А мама как-то странно суетится перед ней: подает чай на подносе, ждет, пока гостья его допьет и поставит чашку.
Вот мамина гостья берет из пачки сигарету, а мама услужливо дает ей прикурить. Я ее первый раз вижу такой. Заискивающей и старающуюся угодить.
Я стою у входной двери и не знаю, что мне сейчас лучше сделать, стоять молча или все же обозначить свое присутствие. А в это время дама тушит сигарету в пепельнице, услужливо подставленную мамой.
Потом как то манерно протягивает руку в сторону мамы, чуть согнув ее в запястье и произносит: «Разве ты не хочешь поблагодарить меня за то, что я пришла к тебе в гости?»
Мама стоит, опустив голову и не двигается. В моей голове пробегает мысль, что сейчас точно мне не надо обнаруживать себя.
— Ты что не слышишь меня? — уже строго говорит мамина гостья.
При этом она оперлась руками на подлокотники кресла и подняла себя с кресла, продолжая морально морально наседать на маму.
— Или ты, блядь ебаная, забыла, кем являешься? — с этими словами она размахнулась рукой и звонко ударила маму по щеке. Потом еще раз, и еще.
— Ты, по-моему, сука, совсем оборзела? Забыла, как ты передо мной должна стоять? — она прекратила ее бить.
И, не срывая своего неудовольствия, продолжила: «Ну, я долго