моей дырке, растянутой дырке. Когда замок распался, пес получил команду «ко мне» и вышел из комнаты с тремя людьми. Дверь закрылась. А я так и осталась лежать с задранной задницей к небу, чувствуя, как из моей дырки подтекает сперма собаки.
В этот вечер врачи не пришли, и я долго не могла заснуть, все чаще вспоминая своего первого пса. Его сперма еще долго вытекала из меня, а я ее размазывала по телу, чувствуя ее терпкий и пряный аромат.
Наутро я обнаружила на диване коробку, в которой были вещи и записка. «Одевайтесь и приведите себя в порядок. Следите за своим поведением. За вами приедут в 12:00«. Ничего не понимая, я начала одеваться. Самым сложным было спрятать хвост, но ремень смог прижать его к спине. Белья там не оказалось, поэтому по окончанию я посмотрел на себя в зеркало. На мне были кроссовки, джинсы и курточка ветровка под которой была обтягивающая футболка, с высоким горлом. Волосы я расчесала и теперь никто бы не смог сказать, что со мной что-то не так. Но я боялась что мое возбуждение даст ненужные пятна на светлых ждинсах. За мной зашли в назначенный час. Ничего не говоря меня вывели из квартиры и спустив на пять этажей усадили в машину с затемненными окнами, ни водителя, ни дороги я не видела, у меня даже была мысль помастурбировать в дороге, но я удержалась. Везли меня около часа, после чего дверь открылась, и я вышла к белому зданию. Никого вокруг не было, но мысль о том, чтобы убежать у меня даже не появилась. Я прошла в здание, там меня встретил молодой парень, который спросил, кто я и пригласил следовать за собой. Он привел меня к одному кабинету и ушел, даже не удостоверившись, вошла ли я. Но я вошла, за столом сидела красивая женщина лет тридцати пяти в очках, темных и непрозрачных для меня, и писала что-то в журнале. Когда я закрыла дверь, она подняла на меня взгляд и указала ручкой на стул напротив. Я села.
— Ну как вам милочка? Нравиться у нас? — голос был медовым, приятным.
— Нет. — ровно ответила я.
— Что так? Плохо себя чувствуете?
— Нет.
— Не получаете самореализации? Хочется работать как все?
— Нет. — уже неуверенно сказала я.
— Может вам хочется что-то в своей жизни? Хочется на свободу?
— Да. На свободу.
— Хорошо. Вас отправят к вам на родину завтра, если хотите. Там крутитесь как хотите. — она говорила все так же ровно.
— А как же мой вид?
— Это ваша проблема, свобода дает определенную ответственность, вы у нас четыре месяца, теперь решать вам, политика у нас такая, никого долго не держим.
Я сильно задумалась, что мне делать с собой? Найти врача, убрать хвост, исправить уши, постоянно сбривать шерсть с тела... Бр-р-р-р. Но что мне светит здесь?
— А если я не выберу свободу? — робко вставила я.
— Ну тут есть