Потому что я — рабыня

ловко освободила меня от ременной упряжи и засучила юбку почти до пояса, выставив свою острую коленку. Мои ноги были связаны только в лодыжках, поэтому, я без труда обхватила ногу Госпожи своими и начала тереться об неё промежностью, к тому времени ставшей мокрой и скользкой.

Не выпуская груди из своего рта, я терлась с таким азартом, что чуть не заработала себе мозоли. Хозяйка же лежала тихо, поглаживая меня по волосам. Потом приподняла моё лицо, обхватив его обеими руками, и впилась в мой рот губами. Мы застыли в долгом поцелуе, прекраснее которого у меня еще никогда не было.

Наши языки переплелись, стараясь проникнуть как можно глубже, биения наших сердец слились воедино, мы стали одним целым организмом. Я чувствовала её жаркое дыхание, но каким же оно было приятным и желанным. Её губы заскользили по моему лицу, ставшему мокрым от слез и пота, её большие серые глаза смотрели на меня влажным нежным взором. Её руки мягко и любовно обнимали и прижимали меня к своему телу, ласкали мои волосы, шею.

Я тихо застонала, забыв о том, что сейчас могу говорить, и снова уткнулась в мягкую ложбинку между упругими грудками Хозяйки, вдыхая упоительный аромат её молодого тела. И я потеряла чувство времени.

Когда я открыла глаза, то увидела, что снова лежу в своей клетке, прикованная к потолку шейной цепью. Обе мои дырочки снова были закупорены затычками, а ротик вновь заткнут свежей тряпочкой и плотно замотан, как и прежде. Я покрутила головой и увидела сидевшую на корточках Ни. Служанка внимательно смотрела на меня, изредка чему-то улыбаясь.

— Госпожа осталась тобой довольна, рабыня Ки, — сказала она, — Теперь отдыхай. Позже я принесу тебе поесть.

Так продолжалось несколько дней. Я выполняла роль подушки, когда Госпожа принимала солнечные ванны или просто хотела полежать на свежем воздухе, была торшером, когда она работала. Вместе с Ни мы убирались в личных покоях. Тогда на меня пристегивали небольшую полочку, на которую служанка выставляла всевозможные бутылочки с моющими и чистящими средствами, и я всюду таскала их за ней. Но всегда во второй половине дня Хозяйка забирала меня в свою спальню на пару часов, и всё повторялось.

Но однажды после такой оргии Госпоже не отправила меня обратно в клетку. Уложив на свою постель, она надела мне на голову тонкий кожаный мешок и разрешила немного поспать. Разбудил меня громкий разговор, произошедший там же в спальне.

— И чего ты добилась? — низкий мужской голос был хриплым и раздраженным, — Ты поставила под удар всех нас! И себя в том числе! Или ты этого не понимаешь?

— Не кричи, прошу тебя, — отвечал ему женский голос, — Мою девочку напугаешь.

— Девочку напугаю, — буркнул мужчина, — Какая трогательная забота о простой рабыне!

— Об этой рабыне! — не сдержалась женщина, — И её тебе на съедение я не отдам! Ты понял?

— А кто тебя спрашивать-то станет? — захохотал мужчина, — Как только...

— Хватит! — женщина топнула ногой, — И пошел отсюда