Шоколадные кролики

Маша. — Как грубо. А если б здесь были её дети.

— Эти два выпердыша? Ну да, бля! — Ира быстро расходилась. — Посмотри мам, мы — кузнецы. Никогда не буду иметь детей.

— Ладно, хватит уж, — Маша уже сожалела, что затронула эту тему. — По поводу посрать. Меня уже тоже припёрло.

— А в чем же дело, — Ира успокаивалась. — Тарелки-то у тебя. Дай мне одну.

Она поставила её на пол и присела на корточках над нею. Маша проделала то же самое и уселась напротив подруги. Раздались глухие хлопки, и из их попок полезли коричневые колбаски. Девушки пукали и испускали новые порции дерьма. При этом они посмеивались, глядя на покрасневшие от напряжения лица друг друга.

Девушки терпели с самого утра, поэтому глубокие тарелки доверху заполнились их дерьмом. Маша даже навалила с горкой. А Ира, увидев, что отстала от подруги, долго пердела, а потом пообещала добавить.

— У меня и задница меньше твоей, — улыбаясь, говорила она Маше.

Это правда, попка её была несколько узковата.

— Ну, хорошо, — сказала Маша, ощущая свободу в освободившемся заднем проходе. — Что теперь?

— Это, — Ира взяла обе тарелки и поставила их на стол. — Пусть пока постоит. Для начала мы не будем сильно пачкаться.

Она показала на свою кровать. В изголовье кровати, деревянные стойки заканчивались деревянными шишками. Они были очень красивыми, почти как настоящие — еловые. Ира взобралась на кровать и, держась рукой за изголовье, наделась загаженным анусом на шишечку. Та легко проникла в тело девушки. Маша последовала её примеру. Теперь они сидели друг напротив друга с шишками в попках и улыбались. Вообще, от всего происходящего их пробивало на смех. Может, это запах какашек так влиял на них?

— Ну-ка, дай сюда свои сиськи, — Ира протянула руки и сжала упругие шарики своей подруги. — Блин, как я тебе завидую. Они у тебя такие большие. А у меня вообще сисек-то нет! Вот оторву их и себе прилеплю!

Она массировала груди Маши, доставляя ей удовольствие, несмотря на грубость, с которой она это делала. Та, возбудившись, тоже сжала пальцами соски Иры — благо, за них было легко схватиться. Так они и сидели, теребя друг другу груди, пока, наконец, не стало по-настоящему больно.

Тогда девушки слезли с шишек, которые теперь были покрыты небольшим слоем их собственного говна. Ира встала на четвереньки у той шишки, на которой сидела Маша, а Маша — у шишки, побывавшей в анусе своей подруги. Несколько секунд они аккуратно лизали язычками неровности, покрытые коричневыми комочками. Но всего лишь несколько секунд. Затем они резко и почти одновременно наделись ртами на шишки и стали сосать их. Комнату наполнили сосущие звуки, а кровать заскрипела от похоти двух девиц, слизывающих собственное дерьмо. Вскоре шишки были очищены.

Девчонки обнялись и крепко поцеловались. У них изо рта вовсю уже несло говном.

— Подожди, — сказала Маша. — Надо навести марафет. Ну, прежде чем целоваться.

— Да, точно! — сказала Ира. Теперь их уже ничто не могло остановить.

Маша взяла тарелки с говном, и