Еще один день-2

ускорить темп решительно пресекались. Я наслаждалась его мучениями, не давая выхода его страсти и даже не пытаясь сделать хоть одно поступательное движение. Я могла находиться в этой позе часами — отвечая на звонки, рассылая почту или просматривая отчеты. Я меняла позу, закидывая ножки на стол и откидываясь на широкую грудь, я опиралась локтями о край стола, я сидела по-турецки. Была одна трудность — как Сашеньке пробраться мимо секретарши, когда он все-таки взорвется во мне, и мы приведем себя в порядок... Я обнаружила восхитительную слабость Сашеньки — он кончал сразу, стоило моим коготкам заняться его сосками.

Вечером, увы, Сашенька спешил домой. Я не ревновала, но без Сашеньки было тоскливо. Да и потом, Сашенька признавался, что в постели Мариночка довольно холодна и в подметки мне не годится. Другое дело, когда я оправляла его в «командировку». Тогда несколько дней он был рядом. Мы неистово занимались сексом, мы нежно любили друг друга, а когда немного уставали от ласк, мы шалили, как дети, выбирались в ресторан, где я наслаждалась завистью светских шлюшек — Сашенька был романтичен, красив, как бог, и смотрел только на меня. Мы гуляли по набережным Невы, останавливаясь для того, чтобы слиться в поцелуе, словно школьники...

И вот все это кончилось.

Началось с того, что Сашенька обмолвился о том, как его жена подробно выспрашивает обо мне. Потом оказалось, что Мариночка стала замкнутой, неразговорчивой. В общем, кончилось тем, что Сашенька решил, что супруга обо всем знает, и нам пора расстаться. Как я бесилась! Мой мужчина — и вдруг думает о чувствах другой! Да, что там думает, он ее любит! Он готов ради этой сучки отказаться от такой женщины, как я! Подлец! Жестокосердный холодный паршивец!

Первые три ночи я проплакала, жалея себя и понося эту проклятую пару. Сука любовь... Потом меня понесло на приключения. Пара моих бывших ухажеров не принесла никакого облегчения. Да, секс немного меня отвлек, но и только. Тогда я ринулась по ночным клубам. Отдалась какому-то модному певцу (тьфу, а не любовник). Сняла мальчика, поимевшего меня прямо в уголке за портьерой. Ух, это было неплохо. Не будь так свежи воспоминания о Сашеньке, этот мальчик мог бы надолго развлечь меня. Но теперь... Я стерла его телефон, едва вернулась под утро домой...

Потом меня заморозило. Мужчины были вычеркнуты из моей жизни, я добралась до своей фирмы, навела там такой порядок, что менеджеры всех звеньев боялись глубоко дышать. В конце концов, я сделала себе татуировку на крестце — стилизованная буква А в обрамлении роскошных узоров...

Что делать дальше я не знала. Тоска подбиралась все ближе и ближе.

И вот наступил еще один день. Я по привычке съездила в салон нижнего белья, где купила пару лоскутков ткани (Эх, видел бы это Сашенька), нацепила дома это на себя и принялась вертеться перед зеркалом. Бабочка, скрепляющая тонкие полоски трусиков, смотрелась просто восхитительно под татушкой. Я потеребила себя между ног сквозь ткань. Кончить