Никогда не поздно.Часть 2-9 : Большие перемены

помнишь, когда мы последний раз занимались любовью? — спросил я.

— Ты хотел сказать, сексом? — уточнила Женя. — То чем мы ранее занимались нельзя назвать «занятие любовью», так как с моей стороны было большим свинством себя так вести, по отношению к тебе. Прости меня, любимый. — наклонившись и обняв меня за шею, сказала Женя и приблизившись нежно поцеловала меня в верхнюю губу. Затем просунула язык между моими губами и проникла внутрь моего рта, лаская языком мои зубы и губы.

Я обнял ее за талию...

«Блин, что это? Она без белья! Как...» — удивился я.

— Тебе нравится, то что ты чувствуешь? — спросила Женя видя как я удивился не найдя на ней трусиков и лифчика. Только чулки и пояс для чулков.

— Да... Нравится... Скажешь почему? — спросил я.

— Потом у что ты мой муж, я твоя жена и я хочу тебя. Хочу твой член. Хочу у тебя отсосать, за тем оседлать тебя. — прошептала соблазнительным шепотом Женя. Я не верил своим ушам. Таких откровенных слов я не слышал никогда.

— Так почему мы еще здесь? Пойдем в кровать? — предложил я.

— Не торопись. Еще успеешь. Покушай, отдохни. У нас вся ночь впереди. А ночь будет длинная. Завтра суббота, никуда не нужно идти. Так что можем развлекаться всю ночь. — также тихо и шепотом ответила Женя мне на ушко.

— Ну хорошо. Пока я буду кушать, ты можешь мне расказать, что тебя заставило так перемениться? — попросил я, приступая к одному из салатов.

— Хорошо. Я все тебе расскажу. Только обещай попытаться меня понять, простить и принять такой какая я есть. — немного виновато произнесла Женя.

— Договорились. Все что ты сейчас скажешь останется здесь и сейчас и дальше этой кухни и этого вечера не выйдет. — пообещал я.

Часть 3 — «Признание».

— Во-первых, я хочу попросить у тебя прощения за то что была раньше такой сукой и стервой. — начала Женя.

— Во — вторых, хочу попросить у тебя прощение за то, что изменила тебе в санатории. — более тихо произнесла Женя.

Я чуть не выронил вилку. Поднял на нее глаза. Женя смотрела в пол, перебирая пальцами ремешок халатика.

— В третьих, я пойму, если ты после этого выгонишь нас Юленькой на улицу. Не каждый способен простить и принять измену. — более твердым голосом произнесла Женя.

— В четвертых, я поняла как я не права в отношении твоей мамы. Она замечательная женьщина. Чуткая, нежная, понимающая.

Женя замолчала. Я поднял на нее глаза.

— Дальше... — произнес я. — Я же сказал, что все это останется здесь, — чувствуя, что это еще не все.

— Я изменила тебе с... — запнулась и замолчала Женя.

— С кем?

— С твоей мамой, — выпалила она.

«Значит не дождалась...», — подумал я, делая все такое же серьезное лицо. Хотя в душе был рад этому.

— Что!? — решил сыграть я. — Ты что, лесбиянка!? Как? Почему? — выпалил я.

Женя закрыла руками лицо и заплакала.

Я резко встал и пошел на балкон. Нашел в тумбочке сигареты, что оставила моя мама и