Трудный выбор

клитор при этом толкая палец во влажную дырочку.

Стоны и запахи заполнили кабинет, а страсть ещё сильнее разгоралась в девушках.

Кристинf прижала Максвелл максимально сильно к своим половым губкам и издала протяжный стон, полный удовольствия.

Кристина взяла партнёршу за волосы и притянула к себе. Аккуратные лазурные губы встретились с пухлыми красными губками Максвелл.

Максвелл оторвалась от губ Кристины и встала.

Кристина схватила Максвелл за руку.

— Я надеюсь, это не в последний раз — произнесла Кристина.

Максвелл освободила свою руку.

— В последний.

— Уезжаешь? — с ноткой грусти спросила Кристина.

— Я — нет, а вот ты — да

— И куда-же?

— В тюрьму.

— Ага, ты решила меня убрать?

— У нас был договор, Кристина, что ты не будешь убивать людей. Но вместо этого ты приказала своим людям устроить теракт и обвалить небоскреб.

— Я отомстила. За то, что эти люди сделали мне и моей семье.

— А как же те, что были раздавлены обломками того небоскреба? Ты совершила ужасный поступок.

— Да, и правда. — сказала она, словно признавая свою вину — Но дай мне хотя бы тебя поцеловать. В последний раз.

Кристина встала с дивана и грациозной походкой подошла к Максвелл и обняла одной рукой ее талию. Губы соприкоснулись. Холодный металл прислонился к животу Максвелл, и Кристина нажала на спусковой крючок.

Прогремел выстрел. Максвелл была оглушена пронзившей ее болью. Девушка упала на колени. Из её рта полилась тёмная, густая кровь.

— Прости, Максвелл. Ты ведь всё понимаешь. Я не могла допустить этого.

Максвелл сделала последний вздох и упала на пол, истекая кровью.

Кристина отвернулась и прикрыла глаза

Она одела свой голубой пиджак и дотронулась до панели на подлокотнике дивана.

— Да, босс?

— Кит, тут нужно убрать кое-что, займись этим.

— Понял, босс.

Кристина, цокая каблуками, вышла на балкон.

Ей открылся вид на ночной город, что светил множеством огней, и на небе мерцали тысячи звезд.

Ветер обдувал точёные ноги Кристины. Она вдыхала прохладный воздух и наслаждалась видом.

«Я чувствовала тяжесть в душе, которая позже сменилась спокойствием и уверенностью. Я не могла поступить иначе, бросить на произвол судьбы всё что я построила и сгинуть на вечно. Максвелл всегда была слишком честной, и это сыграло с ней плохую шутку.»