Запах любимой женщины. Часть 5

фарсом. Как в бреду женщина отложила нож на край ночного столика, не помня себя, разделась. И оставшись только в белых трусиках, легла в постель, накрывшись одеялом. Однако уснуть у нее никак не получалось. Закутавшись в мягкий полог синтепона, словно куколка в кокон, она одержимо перебирала в голове хоровод беспокойных донимающих мыслей. Об Анне, о том, что случилось между ней и дочерью в полумраке прихожей, о сексуальной ориентации дочери и опять о случившемся. Но как бы не прокручивала она в мозгу ситуацию, виня во всем то Анну, то себя, ей приходилось признать, что секс с дочерью ей понравился. И это еще больше тревожило женщину, лишая сна.

И, наверное, Марина так бы и встретила рассвет глядя в пустой потолок, если бы не странное, возникшее внезапно из всех ее переживаний желание. Женщина сначала гнала его прочь, но оно оказалось сильней и, поняв, что без этого просто не уснет, она направилась в ванну. Там, порывшись в корзине с грязным бельем, она отыскала трусики дочери. Те самые, голубенькие, в которых она была вчера, покрасовавшись перед ней в распахнутом халатике. Они почему-то были очень грязными и от них сильно пахло мочой. Покопавшись еще Марина нашла другие. Классические хлопковые фиолетовые трусики с очаровательным серым цветочным принтом спереди. Женщина долго вертела их в руках пока, наконец, не поднесла их к лицу, понюхав то место, где они прилегали к киске. Аромат был волшебным и необычайно. Однако это был запах уже не девочки, а зрелой самочки, женщины. Зажмурившись, Марина вдохнула его еще раз, признавая, что он ей определенно нравится.

Воровато зажав их в руке, Марина в полумраке квартиры беззвучной поступью босых ног возвратилась к себе в комнату, обратно в постель. Вновь укутавшись в синтепоновое одеяло, она положила трусики рядом с лицом на подушку и, наслаждаясь их благоуханием, предалась забвению сна.

Правда, сморивший женщину сон оказался довольно необычным. Ей привиделось, будто она лежит абсолютно голая на приземистом, застланном пурпурной скатертью столике в мрачном затемненном помещении. Ее запястья и лодыжки были туго пристегнуты к его углам кожаными ремнями, делая ее полностью неподвижной и совершенно беспомощной. Лишь голова женщины была свободна. Повернув ее, она увидела стоящую перед нею дочь — Анну. Так же обнаженную, как и она, но с фиолетовыми волосами и пристегнутым на поясе искусственным лиловым фаллосом.

Безмолвно приблизившись, девушка нежно провела рукой по волосам матери. И Марина увидела, что теперь вместо пластмассового у дочери между ног самый настоящий эрегированный пенис. Нет она не была мужчиной. Ее тело осталось девичьим, но детородный орган был мужским, как у гермафродита или транссексуалки.

Продолжая безмолвствовать Анна, взобравшись на стол, легла на Марину сверху и, расположившись меж ее раздвинутых ног, ввела орган в ее лоно. Чувствуя, как фаллос дочери заполняет ее влагалище, доставая вплоть до самой шейки матки, Марина инстинктивно дернулась, но ремни держали надежно. А дочь, глядя ей в глаза с