Княгиня

вверх и вниз, пока Владислав вторгался в ее трепещущий живот, поддерживая сильными руками ее стройные ножки. Охваченный желанием утешить ее, он отпустил их, дав безвольно повиснуть по сторонам от его бедер, и стал ласкать руками ее груди и живот, сжимая и поглаживая. Без остановки он продолжал энергично погружать орган в её нежное лоно, ему казалось, что он плывет по волнам ее телам, что она — само наслаждение.

Его отрезвил вид ее сотрясающегося в сдавливаемых рыданиях тела, повернутая в сторону голова, катящиеся по щекам слезы, страдальческое выражение лица. Владислав остановился и наклонился к Ульяне, поворачивая ее лицо к себе, прижимаясь лбом к ее лбу, целуя ее щеки и глаза. Ему было невыносимо наблюдать ее печаль и переживания. Он хотел всегда видеть ее счастливой, беззаботной, наслаждаться ее любовью и давать ей наслаждение. С самого начала он был готов дать ей все, что она пожелает, но она редко просила его о чем-то. Сейчас она была далека от него, и Владислав представил, что, когда она потеряет подругу, которую пытается защитить, он, возможно, навсегда потеряет ее. В его руках по-прежнему будет ее прекрасное тело, но сама она как сейчас будет безучастна к его ласкам.

Несмотря на сопротивление, Владислав поднял ее и крепко обнял, прошептав на ухо: «Я сделаю все, что смогу. Я сохраню ей жизнь, но не обещаю, что верну ее в этот дом». Ульяна внимательно посмотрела в его глаза, ее рот тронула легкая улыбка, и она с невероятной силой обняла его, ее руки крепко обхватили его за шею.

Через мгновение ее объятия стали слабее, тело более расслабленно, и Владислав почувствовал, как её лоно сжалось упругим кольцом вокруг его органа, то обхватывая его с невероятной силой, то отпуская, каждое такое пожимание приносило ему неимоверное удовольствия, а Ульяна сладко и призывно застонала. Владислав продолжил с силой входить в неё, пожимая ее бедра и лаская ноги, доходя до коленок, которые крепко обнимали его торс.

Через некоторое время Ульяна отстранилась от тела Владислава и, глядя на него полными любви и благодарности глазами, взяла его руку и прижала ладонью к своему телу, призывая ласкать свои набухшие соски и ноющие от возбуждения груди.

Неожиданно она вдруг вскрикнула, прижала мужа за бедра ещё сильнее и задрожала. Владислав остановился, наблюдая за ней; его орган был погружен в её разгоряченное лоно, и ему казалось, что он чувствует пульсации её тела каждой клеткой. Окрылённый её наслаждением, он взял ее за бёдра и продолжил движения, вынимая и погружая ствол в её истекающее соками лоно.

Через несколько движений князь с силой двинулся внутрь нее, приподнял ее бедра с поверхности стола, удерживая ее на весу, насаженной до самой глубины на его изливающийся орган. Ульяна выгнула тело дугой и отчетливо почувствовала несколько горячих струй, бурно вырывающихся в её раскрытое лоно.

Владислав выполнил свое обещание, Асия была осуждена, но не казнена, ее удалось вывезти из города. Ульяне