Дневник Лёлечки. Каникулы в Албене

улыбкой и милым акцентом звучали достаточно к месту и не вызывали у меня раздражения. Расстались мы лучшими подругами, и она пригласила меня вечером в ресторан. При этом, как бы между прочим, сказала, чтобы я не надевала нижнего белья. Сказано это было с улыбкой, и рассердиться было совершенно невозможно. Я решила, что буду воспринимать это как шутку.

Вечером, когда я собиралась в ресторан, я поймала себя на мысли, что волнуюсь как девственница, идущая на свидание. Я довольно ярко накрасилась и надела свое самое сексуальное платье для коктейлей с открытыми плечами и умопомрачительным мини. Бюстгальтер под это платье не полагался, да и, честно говоря, я не взяла с собой ни одного лифчика. А трусики я надела, посчитав еще, что это довольно нагло, предлагать ходить без белья малознакомому человеку.

Встретились мы как старые знакомые. Ленка сразу поцеловала меня в губы. Это окончательно рассеяло все сомнения в характере нашей встречи — это было свидание. Она сама сделала заказ, не спрашивая моего желания. Мы пили вино, неспешно беседовали. Все было очень мило, пока в один из моментов Ленка не спросила про трусики и я призналась, что их надела. Ленка даже не рассердилась, скорей удивилась. И велела мне снять трусы прямо в ресторане. Я стала упрашивать Ленку, чтобы она разрешила мне сходить в туалет, но она была непреклонна. Не могу объяснить почему, но мысль совсем ее не послушаться мне даже не пришла в голову. В итоге, отчаянно труся и оглядываясь, я спустила трусики под столом и убрала их в сумку, Никто из окружающих ничего не заметил или, возможно, сделал вид, что не заметил. Я осталась без нижнего белья, а Ленка снова превратилась в ласковую собеседницу. Через некоторое время она завладела моими руками, голос ее стал ниже, и я начала возбуждаться. Скоро я поняла, что если она позовет меня к себе, я не буду сильно возражать. А еще через полчаса я осознала, что если Ленка меня не позовет, я буду очень разочарована. Мне не просто хотелось секса, мне хотелось безумств. Ужин закончился, а Ленка решила все по-своему. Она расплатилась, не дав мне даже достать деньги, и мы пошли к ней. Она опять не спрашивала моего мнения, но я была счастлива.

Ленка жила не в номере отеля, а в отдельной меленькой вилле. Мы зашли, и она бросила короткое: «Раздевайся». Меня это слегка смутило, ведь на мне были только платье и босоножки, а когда имеют ввиду обувь, обычно говорят «разувайся». Но я решила, что это просто следствия общения на неродном языке, сняла обувь и зашла внутрь виллы. Ленка стояла у окна и смотрела на улицу. Почувствовав, что я вошла в комнату она обернулась и удивленно приподняла бровь.

— Почему ты не сняла платье? — спросила она. — Ты меня стесняешься?

— Нет, просто...

Я опять смутилась, совершенно не зная, что, собственно, «просто» и не понимая, как себя вести.