— Ну как знаешь. Не хочешь говорить правду не надо, но тогда я сама выясню какой у него размер!
— Я не видела но чувствовала...
— ..?
— В машине, когда он разминал мою сведенную судорогой икру. Я даже не сразу поняла, что это, пока не почувствовала пяткой как это растет и подергивается.
— Мой бог! — прошептала Ребекка. Ты возбудила его ногой!? Вау! Думаю, это выглядело дико развратно. И что? Ты продолжала трогать его пяткой?
— Я совсем не терла его ногой! — досадливо поморщилась Диана. Я думаю, он возбудился от того, что моя юбка задралась. Это случилось вчера, когда мы высадили тебя и ехали домой. Я сразу убрала ногу как только поняла, что это такое. — солгала она.
... Что бы сказала Ребекка, если бы узнала, что я подслушивала под дверью ванной попка Эван онанировал? — подумала девушка, чувствуя, как у нее краснеют уши.
• • •
Эйван добрался до дома за рекордное время. Мысли о сестре и Ребекке заставляли его ногу вдавливать педаль акселератора в пол. Было что-то в коротком поцелуе двух девочек, что-то завораживающее, настолько откровенное, что парня бросало то в жар то в холод. Это совсем не походило на чувство возбуждение, которое он испытывал, глядя на целующихся женщин в интернете, оно было острее слаще. Пугающе объемнее, хотя и там, при виде двух актрис, расплющивающих губы друг о друга, переплетающих в воздухе мокрые языки у него вскипала кровь. Но сестра и Ребекка, вау! Он же едва не кончил когда увидел!
... А что если..? Да, ну... ерунда! Не может быть! Только не Диана. Она такая правильная и скромная!
Эван понятия не имел, как заблуждается на счет демонов терзающих сознание своей красавицы сестры.
Мама стояла возле раковины, ловко чистя картошку. Эван подумал, что стоит отправиться в ванную и как обычно сбросить напряжение, но решил задержаться. Мучительное чувство возбуждения сегодня доставляло не меньшее удовольствие, чем оргазм.
— Привет. Что делаешь? Ужин готовишь?
— Привет... угу. — отозвалась мачеха не прекращая занятие. Ты что-то хотел?
Эван остановился позади женщины. «Кэнди» — снова и снова вертелось у него в голове. Он четко осознал, что думает о ней, как о Кэнди, а не как о матери все последние дни. От этой простой мысли и новой вспышки сладости паху, во рту пересохло. Он поймал себя на том, что пялится на аппетитную попку мачехи. Голубые джинсы были такими тесными, что ткань липла к ягодицам, разделяя их на две равные, соблазнительные доли с глубоки провалом по центру.
— Может лучше закажем пиццу? — произнес он сглотнув. Папа же уезжает в Атланту на все выходные, верно?
К возбуждению примешалось чувство вины страха. Две твердые ягодицы, похожие на четвертинки крупного арбуза, упруго колыхнулись, когда женщина бросила очередную картофелину в кастрюлю.
— Я уже разморозила свиные отбивные. — ответила Кэнди принимаясь за новую картошку.
— Черт, пицца в сто раз лучше, чем свиные отбивные!