Месть

ног Кристины, девушка судорожно вздохнула и снова слабо дернулась.

— Расслабься и ты тоже получишь удовольствие. — Проговорила она ей на ухо.

Виктория продолжала грубо ласкать тело своей жертвы, одной рукой она жестоко исследовала промежность девушки, а другой рукой начала поглаживать уже твердые соски Кристины. К ее удивлению, девушка была довольно мокрая, Виктория больше не могла терпеть и с силой ворвалась во влагалище своей жертвы, она с силой проталкивала пальцы внутрь, стараясь причинить как можно больше боли своей жертве. Кристина громко вскрикивала с каждым толчком, это заставило Викторию закрыть ей рот рукой, и не обращая внимания на заглушенные крики продолжала насиловать девушку.

— Ты так и не вспомнила меня. — Прошептала она на ухо Кристине. — Помнишь, моего брата, Макса, 11 лет назад, он просто трахал тебя как одну из многих его сучек, я единственная кто любила тебя, а ты так зло посмеялась, надо мной, я была недостаточно взрослой?! Ты изменила мою жизнь!!! Теперь я не только выросла, но и имею определенную власть! Кристина, какое то время слушала, а потом снова забилась под насильницей.

— Не дрыгайся, не так больно будет.

Виктория жестоко насиловала свою жертву, ее не интересовали ни ее сдавленные крики, ни ее слезы, она просто наслаждалась той моральной и физической болью которую она причиняла Кристине. Действия Виктории прервал звук открывающейся двери. Онемев от удивления на нее смотрел ее помощник. Виктория отпустила Кристину, та сползла на пол и заплакала в голос.

— Заткнись. — Прикрикнула на нее, Виктория и ударила по голове, вероятно боясь побоев, Кристина старалась сдерживать плач.

Виктория, быстрым шагом подошла к молодому человеку, втащила его за ворот рубашки в кабинет и тихо спросила.

— Что тебе?

— Я из банка, едва успел до закрытия, вот. — Он протянул бумагу. — У нее нет на счету не копейки Кузнецов забрал все. И еще, только что вернулся наряд, у нее дома нет никого и ничего...

— Ничего?

— Дом пустой, ее бывший очистил ее до нитки, там пусто, пустые шкафы. Похоже, она сама жертва, ее просто использовали.

— Хорошо, я поняла, иди, нечего не кому не говори, я сама во всем разберусь. Скажешь хоть слово, — очень пожалеешь, знаешь, на что я способна. — Парень ретировался так быстро, как только мог.

Виктория уже порядком остывшая, наконец, посмотрела на Кристину, зрелище было жалкое, косметика и кровь были размазаны по лицу, Волосы растрепались, девушка тряслась после пережитого насилия. Виктория подошла к ней и расстегнула наручники.

— Одевайся, — сказала она, пнув ее ногой.

Кристина подползла к своей одежде, и трясущимися руками стала одеваться, сначалa она долго не могла застегнуть лифчик, потом еще дольше возилась с пуговицами на кофте. Виктория смочила несколько салфеток в воде из маленького чайничка и бросила их Кристине.

— Оботрись и пригладь волосы.

Когда девушка имела более или менее сносный вид она сама отвела ее в камеру. Вернувшись в камеру, уставшая, подавленная и униженная, Кристина легла ее все еще трясло. «Она знает