Преступившая закон

Рна, только вот богиня ли она? Назвав себя ею, являлась ли она на самом деле той, за которую себя выдавала. Теперь я начала понимать, почему она окружила себя женщинами, мужчины шли в расход. Она ими питалась, поглощала энергию, убивая, делала счастливыми. Значит, не она нас создала, она лишь только воспользовалась плодами, чьими то. Раньше мне такие мысли прийти в голову не могли, видно обретя новую жизнь, мои границы видения расширились. С такими странными мыслями я и заснула.

Проснулась от стука в дверь, остывшая вода и я в ванной.

— Секундочку, сейчас выйду.

Завернувшись в пушистый халат, выскользнула за дверь. В кресле терпеливо дожидаясь, сидел Антон. Выйдя, я опешила, на моей кровати лежал связанный мужчина. Кляп во рту, лютая ненависть в глазах, я чуть не задохнулась от таких эмоций.

— Это твой ужин Алиса, я выйду, можешь не торопиться.

Подойдя к кровати, опустилась на колени около него, вытащив кляп изо рта.

О, лучше бы этого не делала. Сколько нового я услышала из мужских уст. Кем я только не была и кем меня только он не называл. Страдалец пропитал меня горячей ненавистью, и кто из нас жертва была в этот момент, не могла сказать. Он связанный и распространяющий ненависть вокруг или я пропитавшаяся этой самой ненавистью. Ко мне пришла картинка, что я «поросенок» и меня маринуют. Глупо захихикала от таких мыслей, прикрывая рот рукой. Мужчина на время прикрыл словесный фонтан, не понимая чего, я хихикаю, когда по идеи должна была от его слов сразу же его разодрать, тем самым подарив ему скорую и болезненную смерть, а не смерть, не воина счастливую от оргазма.

— Приступай уже тварь! Жри, чтоб ты подавилась!

И понеслось по новой, по сотому кругу. Каждому терпению приходит конец. Я опять заткнула ему рот кляпом. Не выдержали мои ушки столько слушать гадостей про меня любимую. Открыв шкаф, достала мягкие спортивные штаны и черную обтягивающую майку. Скинув халат я повернулась к нему совершенно обнаженная. Не скрою, получила удовольствие от его испуга, а страх за его напускной бравадой был, он сжимал его сердце, подползая к душе. Да правильно и делаешь, что боишься меня.

— Я тебе не тварь, а такое же дитя создателя. Мы такие же, как и люди, едим, спим, убиваем. Только вы убиваете ради забавы, а мы ради пропитания. Вы убиваете, доставляя боль, а мы дарим удовольствие. Вы убиваете себе подобных, а мы выкашиваем худших представителей из вашего рода. И кто из нас тварь?

Он промычал, желая, что-то ответить. Подойдя к нему, опять вытащила кляп.

— Ты тварь ты убила хорошего человека его, звали Степан!

— Я не тварь и его не убивала.

— Ты лжешь, на нем была твоя кровь.

Я усмехнулась...

— И кто же из нас убийца? Ведь его крови на мне нет.

Словесный поток возобновился, и мне пришлось опять водрузить кляп на место. Фанатики что с них взять, не пробиваемы одна