более поцелуй меня, иначе я не смогу сконцентрироваться и отнестись к твоей проблеме серьезно.
— Нет! Я больше этого не сделаю!
Диана повернула голову и скосила глаза на приподнявшегося на локте брата.
— Только один раз! — еле слышно прошептала она и потянулась губами к его губам.
Касание мягких сухих губ обожгло! Вместе с удовольствием Эван испытал прилив неловкости и стыда. Одно дело целовать сестру, перед ее подругой на спор, дурачась и совсем другое, делать это, чувствуя, что Ребекка пусть и спит, но откровенно возбуждена. В этом было что-то притягательно извращенное. Он попытался отстраниться, но Дивана потянулась следом, привставая, и Эвану пришлось торопливо убрать руку от груди Ребекки, так как теперь уже ее рука потянулась груди гимнастки, в попытке толи обнять, толи так же как мальчик, поиграть с отвердевшим соском.
— Диана. — растеряно забормотал Эван. Это извращение. То, что мы сейчас делаем, извращение.
— О чем ты хотел поговорить? — спросила сестра, будто его не слыша. О гонках, да? — она саркастически фыркнула. Ты поговорил о них с мамой? Я уверена, что она тебе поможет. Она изменилась, ведет себя по-другому совсем как раньше. Я сейчас не сомневаюсь, что она все поймет.
— То есть, когда я тебе говорил, что она изменилась, ты надо мной смеялась, а теперь сама говоришь об этом?
— И что? Да, я недавно заметила эти перемены. Какое это имеет значение?
— Я не хочу ставить ее в неловкое положение.
— Положение? О каком положении ты говоришь? — захихикала девушка.
— Диана! Ты с ума сошла? Что с тобой происходит?
— Я? Со мной то все в порядке, а вот кое-кто возбудился, как бык производитель во время разговора с ней. — она снова захихикала. Представляю, что бы было, если бы твое полотенце упало и вот это... — она резко оттопырила попку, вдавливая ее мальчику в пах... — задёргалось перед ней!
Эван едва не поперхнулся, когда мягкий и одновременно упругий шар вдавился ему в низ живота, мгновенно почувствовав, как по спине, рукам и бедрам побежали мурашки.
— У меня не было стояка, когда я разговаривал с мамой. — гневно зашептал он.
— Бессовестный лгун! Неужели думаешь, я не видела, как оттопыривалось полотенце? Твоего дружка трудно под ним спрятать! Держу пари, она тоже заметила. Что она делала? Отчего ты завелся?
— По-моему ты проводишь слишком много времени с Ребеккой. Она дурно влияет на тебя! — зашипел Эван, чувствуя, как краснеет до корней волос.
— Я сплю, но все слышу! — абсолютно ясным голосом произнесла Ребекка. Он, что действительно такой большой, что его невозможно спрятать под полотенцем? Я хочу посмотреть!
— Спи распутница! — ответила Диана, ни чуть не смутившись. Спи и не подслушивай!
— Так, кажется мне пора... — засуетился Эван горбясь, чувствуя себя не в своей тарелке. Ты права, мне нужно поговорить с мамой.
— Лучше позаботься кое-о-чем сначала, а не то она точно ЭТО заметит! — окончательно добила мальчика сестра и обидно засмеялась.
Ребекка подскочила в постели, как чертик из табакерки.
—