Настя и Мелисса. Часть 7

«прошлой жизни» и большинство студентов в нем были белые. Здесь Настя чувствовала себя почти нормальной учительницей и успела заскучать: даже здешние черные, хоть и бросали на нее скабрезные взгляды, вели себя прилично. Проведя две, показавшиеся ей вечностью, скучные пары, Настя раздала домашние задания и, распустив класс по домам, принялась делать отметки в журнале.

— Анастасия Николаевна? — неуверенно обратился к ней кто-то по-русски, слегка шепелявя. Подняв глаза Анастасия увидела Эдвина Джонса: долговязого черного парня, самого молодого из ее студентов. Большие очки и легкая сутулость выдавали в нем зубрилу и ботаника, которым Эдвин и являлся, а шепелявость заставляла его сторониться сверстников. Однако сама Настя была им довольна: Эдвин был одним из лучших ее учеников, уже довольно бегло болтая по-русски.

— Вы что-то хотели Эдвин? — улыбнувшись, спросила Настя.

— Нет... То есть да... То есть это личное. Понимаете, мне на днях исполнилось восемнадцать, — выпалил Эдвин.

— Поздравляю, — сказала Настя, — уже совсем мужчина.

— В том-то и дело, что не совсем, — пряча глаза сказал он, — понимаете, я еще не... ну то есть совсем. В общем, мне тут подарили пятьдесят долларов и я подумал, что...

— Эдвин, — Настя положила ладонь на его руку и одобряюще улыбнулась, — все нормально. Вы хотите, чтобы я стала вашей первой женщиной?

— Да, — кивнул Эдвин, — понимаете... я слышал... то есть мне рассказывали... про расценки.

— Ни слова больше, — рассмеялась Настя, вставая из-за стола и беря у Эдвина деньги. Опустившись на колени она расстегнула брюки, в которых уже топорщился довольно внушительный бугор. Ее глаза изумленно распахнулись.

— Какой большой, — прошептала она, улыбнувшись покрасневшему Эдвину. Ей не пришлось разыгрывать удивление: длинный и толстый хуй впечатлял даже на фоне мужских достоинств более старших негров, не говоря уже о членах любого из белых мужчин, которых доводилось знать Насте. Она взяла его в руку и задвигала ею по черному стволу, наслаждаясь упругостью и бархатной гладкостью черной кожи. Слизнула с головки выступившие капли и позволила медленно ввести ей в рот. Похотливо смотря в глаза Эдвина, Настя с упоением сосала черный хуй, давясь и задыхаясь, но продолжая забирать в рот его до самой глотки. Наконец Эдвин застонал и густая соленая волна выплеснулась в рот русской красавицы.

— Мы только начали, — подмигнула Настя, слизывая с губ капавшее семя. Она принялась вылизывать член и яйца Эдвина, пока у него снова не встал, после чего взяла его за хуй и подвела к столу. Скинув на пол пару папок, она легла, широко разводя ноги и томно поглаживая обнажившуюся щелку.

— Давай, малыш, — прошептала она, видя, что Эдвин колеблется, — трахни меня.

Отбросив все сомнения, молодой афроамериканец, ухватил ее за бедра и рванул ее на себя, разом войдя на всю длину. Она задвигала бедрами, подбодряя Эдвина и тот, воодушевленный, принялся трахать ее со всем юношеским пылом. Сначала неумело, он все быстрее набирал темп, глядя как извивается под ним покорное белое тело. С каждым новым толчком