Пьяный стриптиз

не приходилось и я понимала, что утрачу своё достоинство перед ней теперь уже насовсем. Но возбуждение нарастало и отстраниться я уже не могла. Я была в её власти, и она это знала. Поняв моё колебание, Лена не спешила. Наслаждаясь превосходством, она гладила меня по шее, а пальцы ног добирались уже до клитора. Я дрожала от возбуждения, и сама придвигалась навстречу. Затем её рука опустила мою голову ниже и я припала губами к её колену. Мне было снова стыдно, но я горячо целовала и облизывала нежную бархатистую кожу. Из под подола короткой юбки я видела точёные ножки любовницы и этот пьянящий запах, буквально сводивший с ума.

— Ну что, хорошо тебе? Прибалдела? Я знаю, что тебе хорошо.

— Да, мне хорошо, ты и не представляешь — я страстно дышала и предательски текла.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — строго спросила наглая секретарша.

— Я не знаю — я поняла, что она ждёт от меня признания в любви и преданности. И я знала, что скажу теперь это. Я должна была это сказать потому, что она этого хотела. Почему-то я знала, что теперь обязана выполнить любое, даже бредовое её желание.

— Я зато знаю. Я хочу, чтобы ты мне для начала отлизала. Ты ведь это сделаешь для меня? Ты не посмеешь мне отказать. Ты в моей власти. И ты будешь меня любить до тех пор, пока мне не надоест. Вчера ты голая сплясала на столе, а сегодня попляшешь по другому. Я приучу тебя к покорности, и ты сделаешь мне всё, что сможешь, и даже то, чего не можешь. Ты готова?

— Да, я сделаю для тебя всё.

— Сейчас пока отлижешь. А потом я придумаю ещё что нибудь.

Она снова по хозяйски деловито взяла меня больно за волосы и приказала:

— На пол, на колени! — и стащила меня с кресла вниз.

Послушно встав на оба колена, я осознала, что полностью унижена перед Леной, но теперь мне хотелось унижаться. Опустив голову, я покорно ждала. Лена тем временем неторопливо разделась и сняла трусы. Походив передо мной туда-сюда, она строго спросила:

— Ну а как тебе моё тело? Я тебе нравлюсь?

— Да.

Она протянула руку и поднесла к моему лицу. Я стояла на коленях и молчала. И вновь мою щёку обожгла пощёчина. Лена снова поднесла руку и строго сказала:

— Если я поднесла руку к тебе, ты должна её целовать. Или будешь получать всё время по лицу.

И что я сделала? Я начала страстно целовать её руку, потому что её слова и пощёчина возбудили меня до предела.

— Скоро ты меня приласкаешь — сказала она — рот открой — и она пальчиками затолкала свои трусики в мой рот.

— В нос ударил запах её выделений и меня вновь прожгла волна блаженства.

Лена уселась на моё кресло, положив ногу на ногу, и её нога потянулась к моей груди. Пальцы стопы прикоснулись к груди и соску и стали шевелиться.