Сезон открыт!

движения были все смелее и смелее. Он гладил мне спину, мял, легко щипал, надавливал. Тепло начало распространятся по телу. Я украдкой несколько раз попробовала потереться сосками о шершавую поверхность лежака. Возбуждение нарастало. Я еще раз потерлась сосками о лежак. Это уже от парня не скрылось. Он зачерпнул еще крема и его руки опустились на заднюю поверхность бедер. Макс уже полностью стоял, наклонившись надо мной. Его руки порхали по моей спине, бедрам, развязали мешавшее порео, и гладили ягодицы. Сколько времени это продолжалось — даже тяжело сказать.

Но тут я заметила, что его движения стали гораздо смелее. Когда он гладил мне ножки, то пальцы обязательно проходили по внутренней поверхности, а палец второй руки, массирующей попку, время от времени утапливался в щелке. Точку, от которой я еще могла вернуться, я уже прошла. Мне захотелось кончить.

Чтобы Максу было проще, я раздвинула ножки. Совсем немного, со стороны даже незаметно. Но его палец теперь свободно проникал мне в попку, к подрагивающему от возбуждения анусу, прикрытого только тонкой ниточкой купальника.

А другая его рука дотронулась до моей киски. Несколько прикосновений ласковых пальцев — и я потекла. Он отодвинул в сторону мешавшую ему ниточку, провел пару раз по набухшим губам, размазал смазку и ввел палец во влагалище. Он не просовывал его глубоко, ритмично входил и выходил из меня. Его большой палец естественным движением лег мне на дырочку попки, он попытался протолкнуть его внутрь, но в такой позе я его не пускала. Оставив эту затею Макс сосредоточился на ласке моей киски. Я сделала несколько извивающихся движений, потерлась о лежак грудью и лобком. Это было близко, ой как близко.

Я совершенно себя не контролировала: стонала, содрогалась, дергалась. На пике удовольствия я чуть привстала на коленях, надвинулась влагалищем на его палец. Он, воспользовавшись моментом засунул его глубже. И тут я крикнула...

Он продолжал гладить меня сзади, а я лежала с закрытыми глазами. Я боялась их открыть, я боялась посмотреть ему в глаза, посмотреть на других пляжников, боялась испортить эту нереальную непостижимую тонкую волшебную ситуацию.

Когда он перестал меня массировать и снова улеглся на свой топчан, я перевернулась на спину. Открыв глаза, я убедилась, что мир не перевернулся, пляж остался пляжем, никто не бежит меня арестовывать, никто в обморок не упал и вообще никто осуждающе не смотрит.

— Хорошо, что детей рядом не было, — пытался шутить Макс.

Я сняла очки и посмотрела ему в глаза:

— А что было?

— Да так, ничего особенного, — Макс улыбался мне в ответ.

Я выдохнула, растянулась на лежаке в приятной истоме. Парео валялось где-то рядом. Макс еще раз посмотрел на меня, совершенно расслабленную, открытую, если не считать малюсенького белого треугольничка купальника.

— Слушай... А что ты сегодня вечером делаешь?

— Ничего особенного. Пока не решила.

— У меня есть предложение.

— Предложи.

— Давай-ка съездим куда-то, отдохнем вместе. А?

— То есть ты приглашаешь меня на свидание?

Макс радостно закивал.

Мы договорились встретиться в восемь. Я