Безумство встречи

Не виделись почти месяц. За это время он стал мне близок, как никто другой. Что любит, чем интересуется? Какой он, когда сердится или злится? И такое бывает, знала. Какой он, когда не нужно быть сильным и можно расслабиться?

И как только мне могла прийти в голову мысль, что когда-нибудь наши роли поменяются, и я буду доминировать сама? Сколько ж мне надо было выпить, чтобы написать такое? А ведь не удаляется. Нет, первое сообщение с благодарностью — очень искреннее и доброе. Чуть более откровенное, на трезвую голову такого не напишешь. Хотя сейчас и не такое напишу. Да, ошейник с шипами зацепил. В самом деле, носила бы такой, как украшение. И ведь идёт он мне.

О чём я сейчас думаю? Не так уж сильно я отличаюсь от него. Даже солнцезащитные очки в машине — той же самой марки... Конечно, я женщина более слабая физически. Женщина... И этим многое сказано. Эмоциональна, порой излишне, чувственна, очень искренняя. Не люблю масок. Ношу с лёгкостью, но предпочитаю быть собой — чуть странной, живущей по своим правилам, иногда с удовольствием выполняю чужие. Чужие... одного единственного. Общаюсь с ним, и порой мне кажется, что мы говорим почти на одном и том же языке. Ведь я тоже где-то такая, иногда под маской, но всё чаще и чаще мне хочется содрать её. Забываю, что я не респектабельная дама, которой гордятся близкие. Я не очень далеко ушла от той девчонки, которая, будучи отличницей, рисовала чёрным карандашом кошачьи стрелки на веках на перемене в туалете, надевала колготки в сеточку, ботинки и мини-юбку. Как он сказал, ещё тогда меня пороть надо было? Надо было. Твёрдо знала, что учитель литературы не выносит любые следы макияжа на лице, выгоняет умываться. Но не меня. Когда-то я научилась быть жёсткой и циничной, манипулировать с изяществом бульдозера. По-детски, без тени дипломатичности. Жаль, конечно, что это умение так часто портило мне жизнь. Нет, чтобы быть чуть мягче, застенчивее, нежнее. Да Бог с ним, зачем мне отстаивать свои бастионы. Кому они нужны, когда, стоит только сделать шаг назад и улыбнуться, как противник окажется и не противником вовсе, а самым преданным моим союзником. Он с удовольствием отдаст всё. Замки, бастионы, да и сам встанет на их защиту.

Так кто же дёрнул меня за язык? Не за язык, за руку. Кому нужно это моё доминирование? Не мне, это уж точно. Да, попросила пожёстче, и наручники стальные. И цепи, чтобы позвякивали, впивались бесчувственными твёрдыми звеньями в плоть и холодили кожу. Ощущение беспомощности и того, что не я решаю, где остановиться и как. Сообщения удалила, но, кто ж знал, что они не удаляются у адресата. Увы, что написано пером... За то, что отправила, не подумав, в спешке, потягивая коньяк, заедая его ненавистным шоколадом, придётся расплачиваться его молчанием, моими бесконечными письмами, заискиванием, извинениями. И кто знает, каким боком повернётся жизнь.

Молчание. День-два-три.