женском плечике мне понравился. Более того, я втайне обрадовался, как мальчишка... ведь это было словно клеймо, говорящее о том, что эта удивительная девушка моя, только моя.
— Кристи, милая, кто сделал это с тобой?!
Черные глаза влажно сверкнули, она хотела что-то сказать... но потом поспешно закрыла рот, а красивое лицо на глазах превратилось в натянутую улыбающуюся маску.
— Татуировки — это так глупо, так некрасиво, я была дурочкой, сделав ее. А вот шрамы, как мне кажется, украшают не только мужчин, но и женщин. Мой муж не любил тату. Я сама выжгла ее... Своеобразное признание своей глупости и любви к нему. Кроме того, ты, наверно, не в курсе, шрамы на женском теле сейчас вообще новый тренд. Ну конечно, нет, ты ведь совсем не разбираешься в моде.
— Неужели я так сильно опостылел тебе тогда, что ты решила избавиться от любого напоминания обо мне?... Да еще так чудовищно непрофессионально?
— Мне было плевать, я о тебе забыла сразу, как только закрыла за собой дверь после того разговора.
Красивые черные глаза, теперь смотрели на меня с насмешкой, а пухлые губы кривились в презрительной усмешке.
Снова плюнула в душу гадина, а ведь я чуть в вечной любви не признался! Руки судорожно сжались... Как и в прошлом, не могу понять не могу поверить, что эта лицемерная сука и женщина, с такой страстью отдававшаяся мне в камере буквально несколько минут назад, один и тот же человек...
— Одевайся, живо, — процедил сквозь зубы я.
Сам же отвернулся, не в силах смотреть на нее. А злость внутри клокотала, бурлила... того гляди, выплеснется из тела потоками ярости. Такой сильной, что я раскурочу все в этой чертовой камере. Даже стены проломлю своей глупой башкой.
— Сука!... — и со всей силой кулаком по стене.
Все-таки не смог сдержаться. Руку прострелило болью. Будет наука влюбленному ослу. Кое-как натянул на себя одежду. Оглянулся... Кристи тоже уже оделась. Элегантная, красивая, недостижимая... Тварь!
Смирись, Володька, ты ее, может быть, ненадолго увлек в прошлом, но такие девушки не по твоим зубам... не для тебя.