скорее на свое отражение... Проглотила.
— Теперь надо убрать за собой. — он указал на пятна и комки слизи на брюках и на пол.
— Я сбегаю, принесу тряпку! — Ната вскинулась, хотела подняться, стукнулась затылком о стол, он придержал ее, поставив ногу на колено и прижав ее к полу.
— Пожалуй ты все таки дура... Тряпку... — он расхохотался. — Тряпку... Ой я не могу... Уф... — Облизывай, деревня. Вы что там в Одессе, совсем дикие?
Слизывая странно пахнущие комки, надеясь что ее не вырвет снова, Ната вдруг подумала о том, что и Повелитель видя ее первый раз тоже знает, откуда и кто она. Пригнувшись к полу, она облизала ему ботинок, перешла на ковер, и так увлеклась, что когда закончила и подняла голову, обнаружила, что ее мучитель исчез... Музыка вокруг притихла тоже.
С трудом она вылезла из под стола и поднялась, со стоном прижав ладонь к пылающей болью промежности. В нише никого не было и только белесые пятна на краю стола, где из нее капало, когда Повелитель пялил несчастную, говорили о его пребывании тут. И еще боль. В надорванном влагалище, разбитых о лобок губах, в узком горле, которое никак не могло вместить в себя член и все таки вынуждено было это сделать.
Присев на диван, она отдышалась, сплюнула на пол остатки спермы изо рта.
От входа в нишу неодобрительно поцокали языком.
— Ай-яй-яй. Не аккуратная какая девочка. Ты дома тоже так делаешь? — «рогатая» пышечка в черном латексе внезапно появилась, опираясь на колонну в арке входа. — Тебе можно сказать повезло, Повелителя удовлетворила и целая совсем осталась. Ну ка, давай, прибери за собой! — чертовка указала тонким пальчиком с серебряным украшенным резьбой ноготком на лужицу на полу. Нателла со вздохом опустилась на колени и снова принялась работать языком.
— И стол!
Столешница подверглась облизыванию, также тщательно, как и пол.
— Теперь следуй за мной!
Продолжение следует.