Развратные мамочки, похотливые сыновья

нам надо поговорить. — произнесла она, отчаянно пытаясь не смотреть на его член.

— Бля, мам, я что, вообще не могу рассчитывать на уединение? — к ее удивлению, он не прекратил онанировать, а просто присел на кровать, по-прежнему сжимая огромный торчащий член рукой. — Я был вроде как занят. — тут он усмехнулся.

— Тони, перестать, пожалуйста, и прикройся пока я с тобой разговариваю. Ты не должен делать это на глазах у матери.

— А почему нет? Я все равно думал о тебе, так что даже лучше, что ты смотришь.

— Об этом нам и нужно поговорить. Ты думаешь обо мне подобным образом. Это неправильно.

— Почему бы тебе не присесть рядом, и не объяснить мне, почему это так неправильно? — Тони сидел, одной похлопывая по кровати, а другой продолжая двигать вверх-вниз по своему торчащему стволу.

Не отдавая себе отчета в своих действиях, Джилл села рядом со своим сыном. К собственному стыду, она почувствовала, что ее щель увлажнилась — она возбудилась, просто находясь рядом с ним и краем глаза глядя на то, как он мастурбирует.

— Тони, тебе нельзя так думать обо мне. Это должно прекратиться. И как ты можешь дрочить у меня на глазах? Что у тебя с головой?

— Я не могу перестать думать о тебе, мам. — сказал Тони, по-прежнему усмехаясь. — Ты чертовски хороша, у тебя великолепная задница, а эти твои сиськи, они просто... Бля, ты самая пиздатая телка из тех, что я вообще видел.

— Но, малыш, это неправильно. — сказала Джилл, опуская глаза и понимая, что смотрит прямо на его член. Он подрагивал под ее взглядом, крупная капля смазки выступила на конце и покатилась вниз по стволу, только для того, чтобы быть размазанной его по-прежнему двигающейся рукой.

— Покажи сиськи, мам. — сказал Тони. — Может, когда я увижу, я перестану о них думать.

— Ох, нет, малыш. Нельзя просить мать о таких вещах. — ответила Джилл, по-прежнему наблюдая как он дрочит.

— Ну же, мам. — сказал он чуть более настойчиво. — Честное слова, я никогда больше этого не попрошу.

Все еще не способная поверить, что делает это, неистово пытаясь убедить себя, что он прав, и так можно положить этому конец, она ухватила нижний край своей футболки и задрала его к подбородку. На ней не было бюстгальтера, и она почувствовала, как ее щеки заливает краска одновременно от стыда и гордости, когда он восторженно вздохнул, увидев ее огромные буфера, каждый размером почти с ее голову.

— Все, достаточно. — сказала она спустя кратчайший из моментов, снова опуская футболку.

— Слишком быстро, мам. — сказал Тони. — Сними ее совсем. Покажи, как ты их мнешь.

— Нет. — сказала Джилл. — Мне вообще не следовало этого делать.

— Сними. — снова сказал Тони. — Я хочу видеть их, пока дрочу. Иначе я не перестану о них мечтать.

Не глядя на него, она снова задрала футболку, но на этот раз стянула ее через голову, тряхнула волосами, рассыпая их, и бросила футболку рядом с собой.

— Ну,